Ты обязательно встретишь Сказочника, но это будет уже другая история.
Решила я их выложить сюда. Те главы, на которые у меня хватило терпения в своё время)
Глава первая.Инга.Пустая просторная равнина и мёртвые реки, исчерпавшие сами себя… Сухой душный ветер, затрудняющий дыхание, мрачные силуэты искорёженных деревьев… До боли знакомая картина, не правда ли? Хотя, откуда другим про неё знать… Зато я этот «миленький» пейзажик вижу каждый день. Точнее, каждую ночь. Самое страшное и угнетающее в этом месте – одиночество. Сколько раз я пыталась найти здесь ещё оно живое существо кроме меня, но вокруг не было ни души, лишь мрачные остовы деревьев и кое-где влага на самом дне высохших рек. Место тихо умирало… Солнца, кстати, как, в общем, и любого другого небесного светила, нигде до самого горизонта не просматривалось, свет (мягкий и неяркий) был как бы сам по себе, повсюду. Тоска наполняет здесь каждый миллиметр пространства…
Обычный кошмарный сон? Каждое утро, рывком, с ужасом проснувшись, я задаю себе этот вопрос. Ответ на него найти довольно сложно, если учесть то, что я вижу его так часто, и каждый раз так похож на явь… Как будто это вся жизнь твоя – отец, мама, друзья – всего лишь кратковременный радостный сон, а равнина – реальность… неизбежная и непреодолимая… И когда ты уже не знаешь, что считать сном, эта мысль начинает сводить тебя с ума, ты находишься на грани безумия и готова на всё, чтобы только остановить эту муку, этот кошмар, избежать очередного похода к мёртвым рекам.
Мысли о психиатре стали появляться всё чаще. Стоило бы сходить, нервы уже ни к чёрту. Вдруг поможет? Вот только это вечное недоверие врачам и глупая надежда на собственные силы… Ну да. Ты же у нас самая крутая и смелая… со всем можешь справиться… Самой то не смешно? Нет. Смеяться и улыбаться ты перестала с тех самых пор, как началась череда кошмаров. Да и разговариваешь мало, больше погружена в себя. Надо признать, кошмары сделали из общительной улыбчивой девушки замкнутую, угрюмую буку. Не оттого ли от тебя поочередно отдалились все друзья? Сама же всех и оттолкнула… Самым последним с тобой поссорился Влад. Как сейчас помнишь. Он единственный, кому ты обмолвилась о ночных ужасах. Твой лучший друг, друг детства. Высокий, среднего телосложения, темноволосый, с зелёными глазами цвета луговой травы. Задумчивый и довольно умный для своих шестнадцати лет. Всё детство и отрочество тебе прочили его в женихи, над чем вы с ним неоднократно смеялись. Вы оба знали, что останетесь лишь друзьями. Друзьями навсегда. Влад искренне предлагал тебе помощь. Он правда верил в то, что сможет помочь, и ты знала о его давнем увлечении снами. А что ты ему ответила? Напомнить? Накричала, сказала, что сама разберёшься в своих снах и в его глупом увлечении теориями снов не нуждаешься. Сама же оттолкнула Влада от себя. Он обиделся. Сама посуди, всё же это грубо, ты знала, как серьёзно он изучал всё связанное со снами, тем более, он просто-навсего хотел тебе помочь! Жаль, слишком поздно люди осознают свои ошибки…
Как следствие, одиночество из сна плавно перешло в реальность. Хотелось душевного тепла, но гордая чересчур натура отказывалась принимать любые его проявления. Жаль… Стоит, наверное, ущемить наконец свою гордость. Да разве человек, лишившийся практически всего, согласится лишиться ещё и гордости? Вот вот… Осталось только безуспешно пытаться справиться со своим душевным неспокойствием и устранить наболевшее… От одиночества хотелось выть. Практически каждый вечер я залезала с ногами на подоконник и смотрела на звёзды. Думала о Владе, но исправить ничего не пыталась. Хотя его очень не хватало. Вспоминала детство и наши с ним игры. Тёплые воспоминания эти приносили улыбку и помогали хоть ненадолго отодвинуть ночной кошмар. Но всё равно он настигал меня.
Вечер. Я, твёрдо решив наконец расправиться с неприятным мороком, разбираю постель, собираюсь ложиться спать. Как я и ожидала, стоило только коснуться подушки, как я провалилась в сон. Всё в тот же. В тысячный раз осмотрелась, не надеясь увидеть ничего нового. Всё тот же бесконечный горизонт без небесных светил, мертвые реки, гниющие остовы деревьев… Сухой ветер, подувший в лицо, заставил меня обернуться, и я увидела что-то необычное для этих мест. Приглядевшись, я разглядела силуэт небольшого валуна и сидящего на нём человека. Сердце бешено застучало. Неужели! Впервые, кто-то, кроме меня… здесь. Кто-то живой… Я пошла в сторону валуна. Размеренный шаг быстро перешёл в бег. Любопытство просто распирало меня изнутри. Но, оказавшись за спиной незнакомца, я замерла в нерешительности. Ну же. Давай. Смелее. Тронула его за плечо…
— Влад?! – удивлённо воскликнула я. Удивлению моему не было предела.
— Да. Это я, – ответил юноша. Спокойно так ответил.
— Но… как ты здесь… а… это же сон, - махнув рукой и перестав уже удивляться, я уселась на камень рядом Владом. Конечно, интересно знать, откуда он здесь взялся, но уже одно то, что он был рядом, такой родной и до боли знакомый человечек, придавало сил. Я не одна… - Я думала, ты на меня обиделся.
— Да. Ты сделала мне больно своими словами. Очень. Но я пришёл помочь тебе.
Откуда-то на мои глаза навернулись слёзы. Горло сдавило. Я чуть слышно прошептала:
— Владик, прости меня, пожалуйста…
— Отныне ты не будешь видеть эту равнину. Я забираю этот кошмар себе. Хотя и не кошмар это вовсе, ведь каждый сон можно изменить, если пожелать. Я смогу изменить это место. А ты… ты всё же слаба. Ты уже сломалась, - не слушая меня, Влад продолжал говорить. Его глаза, глубокие и грустные, наполнились уверенностью, - При должной силе духа эту равнину можно оживить. Зазеленеют деревья. Русла рек оживут и наполнятся чистой, прозрачной водой. Взойдёт солнце. Цикады и соловьи будут снова петь свои песни. Из кошмара это место превратится в рай… Всё станет таким, каким было когда-то. До того, как сюда пришла ты.
— Хочешь сказать, это Я сделала это место таким? – вскипела я – Думаешь, мне приятно было видеть это каждую ночь? Я что, похожа на мазохистку?
— А кто же ещё сделал это, кроме тебя и неспокойствия твоей буйной души? Ведь всё так легко исправить… - Влад подошёл к остову одного из деревьев – Смотри.
Молодой человек приложил руку к дереву и закрыл глаза. Всего через несколько мгновений дерево покрылось почками и стало оживать на глазах. Я от удивления чуть не упала с камня. Промелькнула дурацкая мысль: «он что, волшебник?»
— Ведь это лишь сон. А во сне можно сделать всё, что угодно. Я же тебе это как-то говорил, - продолжил говорить Влад.
— Но… сколько я ни пыталась, я ничего не могла сделать! Хотела, но не могла!
— Пойми… мало захотеть. Нужно почувствовать. А, бесполезно… ты слушаешь меня, но как всегда не слышишь слов… Ты не понимаешь. Иди. Просыпайся. Кошмара больше не будет.
— Но… - мне так хотелось его о многом расспросить, понять, попросить прощения. Казалось, я, наконец, поверила до конца в его рассказы о снах.
— Уходи! – перебил он меня. Его голос почти сорвался на крик.
Вспыхнув, я резко побежала в противоположную от него сторону. Если честно, меня душили внутренняя обида и раздражение. Русло ближайшей ко мне реки стало наполняться густой кровью, видимо, так воплотилась здесь моя злость, но я, не замечая этого, продолжала бежать. От распиравшего меня раздражения я проснулась.
Быстрый взгляд на часы. Пять утра. Продолжать спать мне уже не хотелось, видимо, я боялась, что визит в мой сон Влада не был успешным. Чтобы сбросить остатки сна, я пошла в ванную. Приняла холодный душ. Взглянула в зеркало: ничего необычного. Из зеркала на меня смотрела девушка пятнадцати лет, с необычной стрижкой и почти черными глазами. Чуть вытянутое лицо, но без обычной, уже ставшей привычной бледности. Я. Это успокаивало. Улыбнувшись впервые за несколько недель, я ушла обратно в комнату. Уже подошло время собираться в школу. Что ж. Надеюсь, всё станет хорошо, как раньше.
Глава вторая.ВладЖизнь наша состоит из множества различных моментов, переплетённых между собой особым образом. У каждого свой путь, свой узор из случайностей, неповторимый и индивидуальный. Однако каждый осколок судьбы весьма легко изменить, достаточно лишь одного желания и силы воли. Конечно, можно просто плыть по течению своей судьбы, но есть ли смысл, если можно подстроить окружающий тебя мир под себя? Жить так, как хочешь ты сам? Ведь прожить жизнь можно всего один раз, и в вашей власти выделиться, загореться ярчайшей звездой среди серой массы. Нет ничего невозможного…
Я всегда предполагал и знал, что реальность наша состоит не из одной яви. Это только одна её грань. Помимо яви есть сны, мечты и временная грань. Хотя и это ещё не всё. Лишь только то, что нам известно, а ведь неизведанного куда больше, чем мы даже можем себе представить. О да, конечно – различные ученые головы и великие умы человечества могут со мной не согласиться. Но мне плевать. Я знаю, что это так – и точка. Что бы вы мне ни говорили, какие бы доводы не приводили. Да и ведь у каждого может быть своё мнение, свободу мнений никто не отменял.
Больше всего меня всегда привлекали сны. Да, для некоторых это только коротенькие сюжеты, которые выдаёт наше подсознание и которым не стоит придавать ни малейшего значения. Но для меня это совершенно не так. Я прочёл огромное количество специальной литературы на эту тему. Начиная с банальных сонников и заканчивая большими научными трудами. Сны… Это не только способ нашего подсознания связаться с нами. В них оно нередко подсказывает решение проблем, терзающих нас наяву. Также сны нередко помогают нам получить те эмоции, которых нам так не хватает наяву. И многое другое. Со стороны, наверное, нелепо смотрится: шестнадцатилетний парень, серьёзно увлечённый исследованием и рассуждением о всего-навсего только снах. Для меня же это весьма серьёзно.
Собственно, опираясь на сделанные мною выводы из прочитанного, я вынес для себя несколько открытий: во-первых, любой сон можно изменить по своему желанию, например, если вам снится лес и вам это не нравится – вы с лёгкостью можете превратить его во что-либо другое, реку, или, может быть, тёплое море. Во-вторых, любой ранее уже виденный вами сон вы с легкостью можете повторить, определённым образом настроившись. И, в-третьих. Можно попасть в сон другого человека, если вы с этим человеком хоть немного знакомы. Но третий мой вывод, как самый шаткий, я ещё ни разу не пробовал доказать, даже себе, в отличие от первых двух.
Человек я не особенно разговорчивый, да и распространяться я про эти мои открытия особенно не хотел. Вообще, из близких друзей у меня была только Инга. Почти всегда радостная, не скрывающая своих эмоций девушка. Она вбила себе в голову быть неформалкой, слушала исключительно рок и высмеивала гламур. Также она приложила много усилий, чтобы выделяться из толпы, и должен сказать, у неё это неплохо получилось: необычная, полудлинная-полукороткая стрижка на тёмных волосах, выделяющаяся разноцветными прядями, тёмные, почти чёрные глаза, всегда обведённые чёрным карандашом для глаз, симпатичненькое личико - привлекали взгляд. Ну и, как парень, не могу не отметить – под разного типа неформальной одеждой и горой атрибутики скрывалась довольно-таки неплохая фигурка…
Мы дружили с детства. Знали все тайны друг друга… Всегда помогали друг другу. Помню, когда однажды её бросил парень, она пришла ко мне вся в слезах, с черными подтёками туши под глазами. Изложила всё как есть. Я утешил её, напоил крепким зелёным чаем и проводил до дома. На следующий день я разобрался с тем, кто бросил Ингу. Он глубоко пожалел, что сделал ей больно. Инга же ничего об этом не узнала. Да я и не хотел ей об этом говорить. Не хотел, чтобы она из-за этого расстраивалась.
Но вот с недавнего времени я стал замечать за Ингой некоторую странность. Всё реже на её лице стала появляться улыбка, лицо побледнело и осунулось, она просто-напросто замкнулась в себе. И если раньше между нами не было тайн, то сейчас между нами появилась невидимая глазу преграда. Я понял, что пришло время поговорить. Серьёзно поговорить. Улучив момент, я подошёл к ней.
—Привет, Ин, - сказал я.
—Привет… ты что-то хотел? – подняла она на меня пустые глаза. Такой усталости и безразличия я в них ещё никогда не видел.
—Я… я просто хотел спросить, что с тобой?
—Всё отлично. Это всё? – сухо бросила она.
—Ин, я тебя слишком хорошо знаю. Я просто хочу помочь. Мне небезразличны твои проблемы…
—Да как ты можешь помочь? Это и проблемой-то назвать сложно! Подумаешь, сон! Кошмарный сон. А над снами моими ТЫ не властен. Так что помощь твоя – бесполезна!
—Не спеши отвергать её, ты же знаешь, я…
—А, это твоё глупое детское увлечение снами? Глу-по-сти. Я сама разберусь. Без тебя.
Меня словно ножом ударили эти слова. Уж от кого, а от Инги я этого не ждал. Впервые за всю жизнь я пожалел, что не могу дать волю всей своей обиде и слезам. Инга… она же… она же была самым близким для меня человеком! И так резануть по моей душе… Но одно я теперь точно знал. Я знал, как ей помочь. Пришло, наконец, время опробовать мою третью теорию о снах. Я это сделаю. И докажу ей. Докажу, что не зря я убил полжизни на изучение снов! Или же окончательно разобью свою мечту.
Ложась спать этой ночью, я представил себе Ингу, её пустые в последнее время глаза, и искренне пожелал попасть в её сон. А желания, идущие от сердца (как я уже говорил), как известно, имеют свойства материализовываться. Закрыв глаза, я провалился в сон.
… Равнина… сухая пустая равнина… Лишь высохшие реки и покорёженные остовы деревьев кое-где. Сухой воздух и бездушный ветер… «Ничего себе, у тебя, Инга, сон,» - подумал я. В том, что это именно её сон, я не сомневался. Ещё один из мельчайших осколков реальностей, один из миллиардов. Место это внушало беспокойство. Я прислонился к одному из деревьев. И тут… я не знаю, что это было – прозрение там, или заскок фантазии – но я почувствовал, увидел – увидел, какой была эта равнина ранее. До того, как сюда пришла Инга. Я понял, что только душевные терзания Инги сделали это место таким. Раньше всё было по-другому. Всё было наполненным жизнью, радостью и умиротворением… Вздохнув, я отыскал глазами небольшой валун неподалёку, сел на него и стал дожидаться Ингу.
Она пришла довольно быстро. И в эту ночь я совершил поступок, буквально противоречащий всему, чему нас учат на уроках физики – попав в сон другого человека я смог изменить его, избавить человечка от кошмара, забрать этот сон себе. И сохраню я это в тайне, навсегда. Правда обида на Ингу всё же осталась, я не смог её простить. Но беречь я её буду всегда. Может быть, просто по привычке. Или из-за того, что несмотря ни на что я всё равно относился к ней как к той же энергичной, неунывающей девушке, которую я воспринимал как нечто большее, чем просто подругу. Она это кусочек моей души,… без которого очень тоскливо. Но обида… Именно обида и гордость отдалили меня от неё.
Глава 3 ГордостьИнга сидела на подоконнике и думала. Сложно сказать однозначно, о чём. В её голове кружился целый рой разнообразных мыслей, жалящих её бедное сознание. Тут были и чисто бытовые будничные мысли, такие как, например: что одеть завтра (упс, посмотрев на часы, уже сегодня) в школу, где раздобыть карманных денег, и т.д. Эти мысли соседствовали с мыслями о закончившейся череде кошмаров, оставивших в её душе не заполняемый ничем след, ушедших из Ингиной жизни вместе с Владом… Влад… Он, в общем-то, занимал самую большую часть её размышлений. Инга никак не могла смириться с тем, что он возжелал уйти из её жизни навсегда. Да, она понимала и прекрасно осознавала, что сама же в этом и виновата, но гордость её не позволяла Инге подойти к Владу первой, с тем, чтобы раскаяться. Хоть она уже давно винила себя за эту нерешительность,… но что поделать, такой уж у неё трудный характер.
Жила Инга на шестом этаже девятиэтажного дома. Из её окна было очень удобно смотреть на звёзды и просто небо. Навевает мечтательное настроение, знаете ли…. Нередко, именно сидя здесь, на подоконнике, Инга писала стихи и просто мечтала о будущем. Ей нравился лунный свет и сама луна, в те моменты, когда она не была скрыта за облаками. Лунный свет дарил надежду на светлый завтрашний день и просто дарил поддержку, ту, которую так не хватало Инге сейчас. В данный момент Инга просто сидела и представляла, что на луну, как она сейчас, также смотрит Влад. Смотрит… и уже и не так одиноко на душе. Эта мысль грела. Грела, как кружка горячего шоколада зимним вечером. Согревала, как кофта, взятая вечером у друга, чтобы не мёрзнуть. Заставляла невольно улыбнуться.
«Ну почему я не могу решиться подойти к нему, хотя бы просто подойти? Просто поговорить, ведь не могли же бесследно пройти долгие годы дружбы? Я помню каждый миг, который мы проводили вместе. Он всегда старался меня защитить… даже когда я его об этом не просила. Я всегда могла на него положиться. А мог ли он положиться на меня? Что я делала для того, чтобы сохранить нашу дружбу? Боюсь, что ничего… я отвратительная подруга. Не понимаю, как он так долго меня терпел…» - сделав такую запись в тетрадке, исполняющей роль личного дневника, Инга снова задумалась. А действительно, ведь она никогда не могла даже представить себе, что она может потерять дружбу с Владом. Это было чем-то таким, что воспринималось как должное, Инга даже подумать не могла, что в один миг всё рухнет. Но ведь он же пришёл в её сон уже после ссоры, и помог ей? Значит, он всё так же продолжал о ней заботиться… или нет? Может, это всего лишь сон, глупый сон? Нет! Ведь Влад всю свою жизнь посвятил их изучению, и просто непростительно относиться к снам с таким пренебрежением. «Быть может, попробовать поверить в его доводы о снах», - подумала Инга. Что он там говорил о каких-то, по его словам, очень важных открытиях? Три закономерности. Вот только каких, вспомнить бы…
***
Ночь. Отличное время для раздумий, написания всяких различных поэм и баллад, а также для нелепого любовного бреда и подвигов. Ночью город мог спокойно себе отдохнуть от дневного шума, пыли и ругани. Безлюдные в большинстве своём улицы расслаблялись после очередного тяжёлого дня, да и серые многоэтажки и хмурые дома имели возможность вздремнуть часок-другой… тишь да благодать.
Но вот на одной из узеньких улочек стал заметен силуэт устало бредущего человека. Это был Влад. В последнее время он весьма полюбил такие вот прогулки, на которых присутствовали лишь ночная прохлада, сонный город и его одиночество. Ах, да, ещё и гордость. Эта холодная гордость, которая и была виной его одиночества. А через гордость переступить очень и очень сложно… Налетевший порыв ветра взлохматил волосы и полетел дальше, играя мелким уличным мусором. Другого занятия у ветра не наблюдалось. Этот полуночный проказник любил также подшутить над поздними прохожими, завывая на разные лады и пугая внезапной прохладой. А как вы ещё предложите скоротать время ночью бестелесному существу?
Итак, вернёмся к Владу. В данный момент он просто шел, сам не ведая куда, и анализировал своё поведение. Глупо, всё так глупо… Возможно, стоило просто выговориться, но кому? Друзей у Влада больше не было… Быть может, влиться в одну из многочисленных компаний, где было полно знакомых, просто знакомых? В том то и дело, что просто знакомых. Никто из них его не понимал, а потому и принять не мог. Проще сказать, самому не хотелось. Общаться – это ладно, но пускать к себе в душу – никогда. Он знал, что его за эту черту характера и убеждений считали слишком уж гордым, но ему было всё равно. Спасало от недостатка общения умение рисовать. Рисунки у Влада были превосходны по технике исполнения, так творить умеют буквально единицы, не каждому дано, имея лишь листок бумаги и чёрную ручку, сотворить шедевр. Все его картины притягивали взгляд своей глубокой мрачностью и практически невозможными оттенками чёрного цвета. Жаль, увидеть их могли буквально единицы, во Владе явно пропадал великий художник. Каждый рисунок отображал его внутренний мир во всех возможных тёмных цветах. Любому психологу было бы достаточно одного лишь взгляда на эти творения, чтобы понять натуру Влада. Понять, что за собой скрывал этот парень с задумчивым взглядом зелёных глаз.
А Влад всё шёл. Шёл и ждал, когда уже закончится эта мало ему знакомая улица. По его расчетам, пора бы уже. Но улица, словно издеваясь и надеясь запугать, вопреки его ожиданиям и не думала заканчиваться. К своему немалому удивлению, Влад обнаружил, что совершенно не узнаёт окружающих его домов. «Неужели заблудился?» - мелькнула в голове паническая мысль. Ещё раз оглянулся на стоящие в отдалении дома. Дома в ответ с явным издевательством пододвинулись ближе, словно хотели окружить его. Ни одной таблички с обозначением улицы Влад не увидел. «Спокойно, - он остановился, - если я всё время шёл прямо, пока не забрёл неизвестно куда, то можно просто развернуться и пойти обратно! Вывод из глупейших, но ведь подействовать должно», - утешив себя таким образом, Влад развернулся. Но, пройдя всего несколько шагов, остановился. Он обладал хорошей зрительной памятью, и мог с кем угодно поспорить, что улица была другой! Это не здесь он шёл всего несколько минут назад! «Здравствуйте глюки…» - грустно подумалось юноше. Ночь обещала закончиться не скоро, ох не скоро… Вздохнув, парень полез в карман. Попытка найти мобильник успехом, однако, не увенчалась. «Чёрт, неужели, дома оставил? Или выронил по дороге?» - беспокойно пронеслось в голове Влада. В любом случае, надежда позвонить домой, дабы предупредить о том, что задержится и собственно разузнать, где может находиться эта чертова улица, отпала сама собой. Юноша ещё раз оглянулся. И был удивлён.
Издалека, неведомо как он там появился, по направлению к Владу шёл высокий странный человек. Странность заключалась в том, что ещё недавно его НЕ БЫЛО.
Одет он был по типу готов: тонкая кожаная курточка, распахнутая, под ней – черная водолазка или же футболка, разглядеть было проблематично, к тому же обзору мешали многочисленные серебристые цепи, висящие на шее. Чёрные кожаные штаны и тяжёлые берцы взгляд ничем особенным не цепляли, разве что только человеку с особой манией к готическому стилю. За плечами угадывался рюкзак. Волосы у незнакомца были длинные, так что лица разглядеть пока не удавалось. А он всё шёл и шёл.
Глава 4 Сказочник—Ты прав, улица не та… - произнёс незнакомец, подойдя к Владу, - этого места и в городе то нет.
—То есть… то есть как, нет? – запнувшись, Влад посмотрел на странного человека. Почему-то при взгляде на него он не усомнился, что тот говорит правду. Из-за длинных волос был виден лишь один глаз незнакомца, огромный и ничего не отражающий, смотрящий пристально и внимательно, проникающий взглядом в самую суть души и от того навевающий страх среди безумной красоты ночи. Черты лица его были слегка заострены, рот почти не угадывался на фоне выделяющегося взгляда. Цвет лица смотрелся пугающе бледным.
—Для начала нам не мешало бы познакомиться, не так ли? А уж после я тебе постараюсь ответить на все твои вопросы.
—Меня зовут Влад. Кто же ты? И откуда ты взялся здесь, - опасливо выпалил юноша.
—Сказочник. Можешь называть меня так, другого имени своего я не знал и не знаю. Откуда я взялся… хм, пришёл. Логично? – насмешливо проговорил встречный.
—Ты же сказал, ответишь на мои вопросы.
—Ночь предстоит длинная, так что я ещё успею всё то, что должен и обещал сделать. Уж извини, у меня весьма редко появляются собеседники, и иногда хочется просто поболтать, даже если эта болтовня и смысла то не имеет, - улыбнувшись, Сказочник наконец-то убрал волосы со второго глаза, и иллюзия его одноглазости исчезла. Сейчас в его глазах выражалась радость и некая хитринка, но хитринка эта была скорее добрая, чем корыстная.
—Почему я здесь оказался? – отвёл взгляд Влад.
—Потому что так надо. Ты – человек, единственный, кто может спокойно путешествовать между снами разных людей, между снами и явью. Сны – это одна грань реальности…
—Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал? Ты знакомый Инги? – перебил его Влад.
—Я знаю многое из того, что никто не знает, - с досадой, что его перебили, объяснил Сказочник – Не перебивай, я должен сказать. Сны – это одна грань реальности, явь – другая. Существуют ещё грани, но о них позже. Самое важное вот что. Обычные люди лишь гости в своих собственных снах, и полноправно они могут владеть лишь одной гранью, явью. Ты же владеешь двумя. И это для тебя не предел, поверь…
—Ну и что мне с этого? Я ничего не понимаю… - Влад развёл руками. Всё то время, что они разговаривали, Сказочник и Влад продолжали идти по бесконечной улице. Вдвоём идти было как-то даже спокойнее.
—Поймёшь, когда придёт время понять. Теперь, мне надо сказать тебе, кто я. Я – порождение грани снов. Но я материален, и могу иногда привносить свои изменения в реал. Общаемся же мы сейчас с тобой.
—Изменение улицы твоих рук дело?
—Можно сказать и так. А ты уж было испугался? – насмешливо ответил Сказочник. Всё-таки удивительные у него были глаза, огромные и отражающие все оттенки эмоций. Эти эмоции передавались и тому, кто заглядывал в них, даже случайно.
—Нет, я мало чего боюсь. Просто уж думал, что заблудился и придётся всю ночь искать дорогу домой, - слегка соврал Влад.
—Ну-ну, - всё так же насмешливо проговорил Сказочник, - верю. Что ж, я думаю, тебе уже пора домой. Увидимся ещё, возможно даже следующей ночью. Мне всё равно скучно тут одному… - на миг взгляд его погрузился в тоску – ладно, до встречи.
Он пожал Владу руку и быстро пошёл вдаль. Тут же улица стала принимать свой обычный вид, и Влад увидел, что он стоит около своего дома. Вздохнув, он направился к подъезду.
***
«Так, первый тезис – любой сон можно изменить, это я помню точно. Другой – это то, что можно попасть в сон другого человека. А третий?» - думала Инга. Впрочем, не важно. Сейчас главное это то, что можно попасть в сон Влада, а там уже и третий тезис спросить не сложно у самого него. «Сосредоточься и искренне пожелай… а теперь расслабься… и засыпай», - сказала себе Инга и провалилась в сон. Она до жути боялась, что сном этим будет выматывающая равнина, от которой она с таким трудом избавилась. Но нет. Этого места она раньше не видела, ни во снах, ни в городе. Её взору предстала улица, с мрачными серыми домами и длинной дорогой. «Интересно, куда ведёт эта дорога» - мельком подумалось Инге.
—К кладбищу, - послышалось за спиной, – эта дорога выводит к кладбищу…
Инга порывисто развернулась. Недалеко от неё в ночной темноте еле вырисовывался силуэт юноши. «Влад! – радостно пронеслось в голове, - о… нет. Это не Влад…» - тут же пришло разочарование.
—Кто ты? И где Влад? Неужели у меня не получилось? – обратилась Инга к незнакомцу. Незнакомец подошёл ближе и вытянул руку в шутливом жесте. Из-под длинных волос блеснули весёлым блеском глаза, и он заговорил:
—Я ношу скромное имя Сказочник. Другого имени мне не дано, да и не кому его было мне дать, я всегда один. Влад уже проснулся. Ты немного опоздала. А зачем он тебе, если тебе не сложно утолить моё любопытство? Ах, да, прости, я даже не знаю твоего имени… - голос Сказочника звучал мягко, вкрадчиво, он завораживал в ночной тиши. Инга встряхнула головой, дабы выбросить все лишние мысли, и ответила:
—Меня Инга зовут. С Владом мы поссорились, и я… я хотела помириться. И извиниться за то, что не доверяла его доводам и исследованиям о снах. Но если его здесь нет, то уже не важно.
—Всё, что касается дружбы – всегда важно.
—Да. Но всё же его здесь нет… А почему ты Сказочник? – вдруг спросила Инга.
—Долгая история, но весьма простая. Впрочем, если ты хочешь, я могу рассказать её, только не на дороге. Пойдем, что ли до кладбища дойдём… ты не боишься?
—Пошли. Всё равно впереди целая ночь, - дёрнула плечами Инга. Сказочник подошёл и галантно взял Ингу под руку. Они двинулись вперёд по дороге. Инга исподтишка бросала косые взгляды на своего престранного спутника. «Симпатичный он…» - думала она. Сказочник улыбнулся. Глаза его всё так же весело блестели. Он завёл какую-то светскую беседу, и так они дошли до конца улицы. Дальше виднелась покосившаяся ограда старого кладбища.
—Сколько же ему лет? – спросила девушка.
—Кладбищу? Много. Не лет даже, а столетий. Только здесь похоронены старые детские страхи и забытые мечты, - туманно пояснил Сказочник.
—Ээ… понятно, - кивнула Инга (с умным выражением лица, но так ничего и не поняв, а наоборот, запутавшись ещё больше). Ей многое хотелось узнать у этого непонятного субъекта. Что ж, ночь, видимо, обещала быть долгой…
Глава 5 Кладбище детских страховИнга и Сказочник вошли на территорию древнего кладбища и побрели по тропинке. Тут Сказочник ловко проскользнул между двумя старинными надгробиями и направился к видневшейся неподалёку скамейке. Инга же задержалась около надгробий. Оба они были выполнены из чёрного мрамора, и изображали собой как бы единую раскрытую книгу, разорванную пополам вдоль переплёта. Тут и там проглядывала плесень. На страницах этой самой «книги» виднелись надписи: слева – «Бабай. Жаль, что ты ушёл от нас. Любящие жена Бяка и сын Бука», справа – «Бяка. На кого ж ты меня оставила, мамочка? Бука».
—Мда… Впечатляет, - сказала Инга.
—Они умерли, потому что дети перестали в них верить. Тебе наверняка рассказывали в детстве всяческие сказки про Буку, Бяку и Бабая? Например:
Когда один ты дома, мой дружок,
Когда ты плачешь или гложет скука,
Придут к тебе и Бяка, и Бабай,
И их сыночек Бука.
Коснутся твоего плеча,
К тебе протянут руки
И мама Бяка, и Бабай,
И их сыночек Бука.
И спросят шёпотом они:
«Ну что, прошла уж скука?»
И мама Бяка, и Бабай,
И их сыночек Бука…
Детская песенка в исполнении Сказочника производила весьма сильное впечатление. Тем более, пел он её весьма серьёзно. На несколько мгновений из его глаз исчезла весёлая искра, сменившись задумчивостью и тоской. Инга невольно залюбовалась его профилем, так прозрачно вырисовывавшимся на фоне всех этих памятников. Но тут Сказочник допел, повернулся к Инге и сказал:
—Ты хотела узнать, почему я Сказочник. Итак, я, пожалуй, начну свой рассказ. Откуда я появился – мне неведомо. Знаю лишь, что я порождение снов, но способен приходить и в реальность. С самого своего появления я бродил по закоулкам грани снов и изучал легенды, всяческие сказания. А уж сколько я знаю сказок и старых страшилок! Года не хватит, чтобы рассказать их тебе. Вот из-за этого я и взял себе имя Сказочник.
—А сколько тебе лет? – спросила Инга.
—По меркам мира снов (а здесь время летит быстрее) примерно триста лет.
—Так много?
—Нуу… по вашему времяисчислению мне всего двадцать один год, - смутившись, пояснил Сказочник.
—Хех, так я и думала, - блеснула глазами Инга, - и ты за это время выучил столько сказок?
—Да. Потом только я набрёл в закоулках снов на это место. И, так как его некому хранить, а кладбище это весьма хрупкое, я решил остаться здесь. Мне все они, - Сказочник обвёл руками вокруг, - очень близки по своей натуре. Я мечтаю их воскресить, но для этого надо, чтобы дети в них поверили, а дети сейчас уже ни во что не верят, - последнее предложение он произнёс с особой досадой и болью в глазах.
—Что уж поделать… время такое, - утешающе коснулась его плеча Инга. Сказочник замолчал. До него вдруг дошло, что до этого было известно только о том, что лишь Влад может проникать во сны. КАК СЮДА ПОПАЛА ИНГА? НЕУЖЕЛИ ОНА ТОЖЕ? НО КАК???
—Можно у тебя поинтересоваться? – стараясь скрыть волнение, произнес, наконец, он.
—Что?
—Как ты вообще попала в сон Влада?
—Очень сильно захотела, поверила – и вот я здесь. Влад… в общем, он приходил так в мой сон. И я подумала, что тоже смогу. Только я опоздала, он проснулся уже…
—Поздравляю. Вы поставили меня в тупик. Получается, каждый теперь может проникнуть в грань снов? Я думал, на данный момент такой только Влад.
—Я была его лучшим другом. Он только меня посвятил в свои открытия о снах. А я не верила. Вот только сейчас поверила, когда уже потеряла с ним дружбу… - невнятно начала бормотать Инга.
—Инга, понимаешь, вся грань снов теперь открыта перед людьми и… она же такая беззащитная! Влад ещё кому-нибудь говорил про это своё «открытие»? – окончательно разволновался Сказочник.
—Нет, только мне. И вообще, не дави на меня, а то я давить начну! – начала закипать Инга.
Сказочник улыбнулся. Ему явно начинала нравиться эта наглая девушка. Конечно, он – создание снов, но и ему ничто человеческое не чуждо. Всё-таки, двадцать один год одиночества и всё такое
—Ладно, хватит о грустном и умном. Инга, я приглашаю вас на маленькую прогулку по этому тихому месту, - галантно протянул руку Инге Сказочник и вновь улыбнулся. Инга встала со скамьи, и они вновь направились по тропинке. Надгробия по сторонам тропинки продолжали удивлять Ингу. «Мечта о красном спортивном велосипеде» - гласило на одном из них. «Хочу быть космонавтом» - молило другое. «Мечта Фёдорова Васи» - написано было на огромном каменном кресте.
—Слушай… а что здесь делают похороненные мечты? Откуда они здесь? И… почему? – спросила Инга.
—Кладбище то общее и для них, и для страхов. Ведь, загадывая желание или лелея мечту, мы всегда боимся, что она не исполнится. Отсюда и связь со страхом, - пояснил Сказочник, - знаешь, а в вашем мире скоро утро. А здесь вечная ночь…
—То есть я скоро проснусь?
—Да. Проснёшься и будешь дальше жить своей жизнью. Очень тебя прошу, не рассказывай никому о снах и тех тезисах Влада. Это должен быть секрет, который знаем лишь мы трое, - тихо проговорил он.
—А я не забуду это место, когда проснусь, как мимолётный сон? – с тоской в голосе спросила Инга. Сказочник вновь улыбнулся. Вдруг он поднял свою руку, снял один из многочисленных перстней и протянул его Инге. Перстень изображал два крыла, пронзённых стрелами и украшенных тёмными камнями. Инга осторожно взяла перстень и надела его.
—Спасибо, Сказочник, - успела только сказать Инга. Тут же она проснулась.
Светлые обои. Воздушные шторы. Инга открыла глаза, потянулась. Сон или не сон? Но тут взгляд упал на руку. Нет, не сон. Вернее, сон, но там был он. На пальце Инги красовался перстень в виде тех самых крыльев.
Глава 6 ПримирениеВладу ничего не сказали той ночью. Точнее, родители даже не заметили, как он вошёл. Да и заметили ли они, что он вообще отсутствовал? Вопрос спорный… Юноше уже давно предоставлялась практически полная свобода. Никто не интересовался, чем он живёт, как он живёт. Лишь изредка родители проявляли малую толику внимания: когда дело касалось школы или же в его, Влада, день рождения. Он уже привык к этому, только иногда, в минуты дикого одиночества, ему не хватало родительской ласки и любви. Что поделать… каждому достаётся от судьбы по-разному, кому-то наверняка жилось хуже, чем Владу, а кому-то – безусловно, лучше. Плюс такого невнимания – Влад привык к чувству одиночества и непонимания. Минусы – минусов было всё же больше – заключались в том, что парню было невозможно уже сдерживать все его эмоции, накопившиеся за его не такую уж и долгую, но богатую впечатлениями жизнь. Влад не раз проклинал свою цепкую память. Он помнил всё, все моменты своей жизни, оставившие неизгладимый след. Он помнил, как его не раз избивали в школьном туалете, причиной тому – его замкнутость в себе и непохожесть на других. Он помнил, как было больно и обидно. Он помнил, как хотелось плакать… но было нельзя, он себе запретил. Он мог озлобиться на весь мир. Он мог возненавидеть всех. Но он не сделал этого.
Со стороны всё кажется проще, чем когда что-то касается тебя самого. Быстрым движением головы Влад вынырнул из прошлых воспоминаний и задумался о том, что происходило ночью. Кто такой этот Сказочник, всё же? Как он нашёл Влада в лабиринтах и гранях реальности? И откуда он знал про эти сны и их значение в жизни Влада? Слишком много вопросов остаётся без ответа… Следует разобраться, и чем быстрее, тем лучше. Но одному, без трезвого взгляда со стороны, Владу не справиться. «Не хватит ли дуться из-за ерунды? Как ребёнок малый, честное слово…» - сказал себе Влад и потянулся за своим телефоном. Отыскав в его памяти номер Инги, Влад на минуту приостановился в нерешительности. Тут же прогнав сомнения, Влад нажал кнопку «вызов» и поднёс трубку к уху. «Гудок… ещё гудок… ну же, Ин, возьми телефон, ответь, пожалуйста…» - юноша волновался, он был готов швырнуть этот телефон о стену.
—¬Алло… - раздался хриплый, приглушённый сонным состоянием, но до боли знакомый и родной голос.
—Ин! Привет… это я, - заговорил Влад.
—Привет… Влад… ты всё ещё обижен на меня? Прости…
—Я всё давно простил, - прервал её Влад.
—Да? Тогда какого… Влад, сегодня воскресенье и сейчас половина седьмого утра! Если это не что-то важное, ты покойник, - голос Инги вновь стал бодрым, весёлым и задиристым, как в прежнее время. Усмехнувшись про себя, Влад вкратце изложил историю со Сказочником и спросил, что она по этому поводу думает. На несколько мгновений Инга замолчала. Но вот снова раздался её голос:
—Знаешь… буквально позапрошлой ночью… я хотела отправиться к тебе в сон, попасть в него. Но, увы, я тебя уже не застала. А вот Сказочник там был, мы ходили с ним к кладбищу детских страхов… и у меня остался его перстень… Влад, Сказочник реален.
—Ин, ты не могла бы яснее, я плохо понимаю ход событий. Какое кладбище? В моём сне его не было.
—Зато дорога в твоём сне была. А ведёт она к кладбищу детских страхов и несбыточных мечтаний. Может, давай я тебе при встрече всё перескажу? И перстень его предъявлю…
—Хорошо, - улыбнулся Влад, - во сколько ты сможешь ко мне придти?
—Можно я ещё часок посплю? В три я постараюсь быть у тебя… - ответила Инга и положила трубку. Влад искренне и облегчённо вздохнул. «Как гора с плеч… Наконец-то помирились» - было его мыслью. А всего и дел-то: позвонить. Критически оглядев свою комнату и заметив огромный беспорядок, Влад с глубоким вздохом начал готовить комнату к приходу Инги, а именно: старался собрать вещи с пола в кучу, а эту кучу запихать в узкие дверцы шкафа. Предварительно стоило всё же убедиться, что в шкафу есть место. Жаль, эта мысль пришла Владу в голову, когда он уже сидел на полу, сшибленный горой вывалившихся из шкафа вещей. Комната приобрела вид разваленного хаосом древнего города. В другие шкафы Влад заглядывать не рискнул, прекрасно зная, что там хаос и похуже найдётся… Кое-как запихав часть вещей в разинутое чрево разорённого шкафа, Влад решил просто разделить разбросанные вещи по кучкам и сдвинуть их к краям комнаты. Лишь с многочисленными дисками и частями от компьютера стоило быть осторожнее. Только Влад об этом подумал, как услышал негромкий хруст. То, что его издавало, ещё недавно было диском Disturbed. «Ну, ё… что ж за день такой?» - думал Влад, собирая осколки диска.
Кое-как разобравшись в комнате, парень сел на диван и спокойно стал дожидаться Ингу. Спокойно? Внешне – да. Но на душе произрастало волнение.
***
Отключив телефон, Инга вновь провалилась в сон. На этот раз сном оказалось не совсем обычное солнечное место. Скалистая местность, залитая зеленью, солнцем и заканчивающаяся резким обрывом. Рядом с Ингой возвышалось тонкое, но высокое и чуть ли не прозрачное в своей необыкновенной зелени деревце. Под его тонкой, еле заметной (опять таки, изумрудно-зелёной) корой, словно вены, пульсировали тоненькие жилки. Инга положила на него руку и ощутила пульсацию, наподобие сердцебиения. «Словно живое… оно просто прекрасно» - восхитилась девушка. Но тут её взгляд привлекло нечто, ещё необычнее, чем дерево. На краю обрыва, подобно быстрому росчерку пера, контрастирующий с окружающей местностью своей бледной кожей и чёрной одеждой, скрестив ноги и глядя вдаль мечтательным туманным взглядом, сидел Сказочник. Сегодняшний его внешний вид и одежда отличались от прошлого раза: удобные, аккуратные, лакированные кожаные ботинки, чёрные узкие джинсы и длинный, распахнутый чёрный кожаный плащ, из-под распахнутой части которого был виден бледный худой торс Сказочника. На шее его висела всего одна серебристая цепочка. Волосы на этот раз были собраны в хвост. С прошлой встречи присутствовал лишь рюкзак, лежащий рядом с ним.
Инга тихо подошла к нему, не решаясь завести разговор. Наконец, набрав в лёгкие побольше воздуха, она нарушила тишину этого места:
—Привет.
—Здравствуй, - обернулся к ней Сказочник, - рад вновь видеть тебя.
—Я тоже рада. А что это за место, на этот раз?
—Это одно из ярких и тихих мест такого же яркого, живущего своей жизнью мира. Мне здесь нравится бывать. Красиво здесь, ведь, правда? – ответил Сказочник.
—Очень красиво. Уж лучше мёртвой равнины, это однозначно. Скажи только, зачем здесь я?
—Я хотел, чтобы ты тоже увидела это место. Непосредственно об этом мире будет мой следующий рассказ, но, увы, его ты услышишь в нашу следующую встречу, - путано пояснил он.
—И когда же будет наша следующая встреча? – спросила Инга.
—Скоро, - улыбнулся Сказочник, - весьма скоро. А сейчас – время тебе просыпаться и идти к своему другу.
—Откуда ты…
—Я знаю слишком много, - перебил Сказочник.
Глава 7 «Веришь ли ты мне?»Без пятнадцати три Влад услышал звонок в дверь и побежал открывать, крикнув на бегу родителям, что это к нему. Открыв дверь, он замер в нерешительности. На пороге, как, в общем-то, и предполагалось, стояла Инга.
—Может, ты меня впустишь всё-таки? – подала голос она.
—Ах да.… Проходи, конечно, - улыбнулся Влад.
Инга прошла по знакомому с незапамятных времён коридору в комнату Влада. Знакомый беспорядок, до боли знакомые фантастические рисунки, уводящие воображение далеко-далеко, то бередящие струны души задумчивостью, подобной луне, то зовущие в миры, расположенные много дальше грани снов, рисунки, приколотые обыкновенными канцелярскими кнопками к стене. Всё это, все эти милые душе мелочи, было настолько близко Инге, что она даже не сразу справилась с эмоциональным порывом души просто разрыдаться и прижать к себе Влада. Отринув сентиментальность, она прошла в глубь комнаты и присела на диван.
Влад же спокойно запер входную дверь и прошествовал следом. Расположившись на полу, поджав к себе ноги и прислонившись спиной к многострадальному шкафу (Влад надеялся, что больше оттуда ничего не вывалится), парень спросил:
—Так всё же, ты встречалась со Сказочником?
—Да. Я пыталась прийти к тебе в сон. Но застала там только его.
—Ты всё-таки поверила в мои доводы? – горько вздохнул Влад, - Обидно, что понимание пришло к тебе только после того, как мы поссорились. Но мне даже лестно, что моя теория верна, - продолжил он, улыбнувшись мягко и открыто, - и о чём вы разговаривали?
—О гранях… - Инга начала пересказывать события той ночи, вспомнив и дорогу, и кладбище, к которому их привела эта дорога. Рассказала она и о надгробиях, покоящихся на том кладбище, и о детской песне Сказочника, и о его избранном им пути. Во время своего пересказа девушка весьма сильно жестикулировала, описывая всё до мелочей, песенку про Буку, Бяку и Бабая она даже пыталась напеть. В конце повествования, упомянув про перстень и своё пробуждение, Инга на секунду запнулась, вспомнив ещё раз глубокие тёмные глаза Сказочника. Он снова отчетливо предстал перед её глазами, такой, каким она видела его сегодня в кратковременном утреннем сне. Вот он… его улыбка и едва видная, затаённая на самом дне огромных глаз, грусть и скорбь… Инга прогнала видение и продолжила рассказ. Продемонстрировав перстень, она быстро и без подробностей пересказала также мимолётный утренний сон. Пожалуй, следует привести здесь конец её рассказа:
—Это очень красивый мир. И он обещал мне рассказать про него больше. Я не знаю, когда Сказочник снова окажется в моих снах, но думаю, что это непременно случится. Да и мне кажется, ты тоже непременно должен услышать его сказания, увидеть все эти чудесные места. Ведь это ты открыл грань снов к посещению.
—Я лишь открыл очевидное. Рад, что ты увлеклась всем этим почти в той же степени, что и я.
—Ты же мой самый близкий друг!
—Как и ты являешься мне лучшей подругой… Только меня терзает одна мысль. Не может ли всё оказаться лишь игрой нашего подсознания? Сказочник… настораживает меня это…
Инга резко встала с диванчика, подошла к месту, где сидел Влад, и опустилась рядом с ним на колени, поймав взгляд его зелёных живых глаз. Тихо, но уверенно, она проговорила:
—Ответь мне на один вопрос. Веришь ли ты мне? И если веришь, значит, всё это не буйная фантазия, и никакая не игра подсознания. Если же ты всё ещё обижен или же терзаешься сомнениями, не принимая теперь уже моих доводов, то я тут же уйду, ты только скажи. Зачем мучаться?
Влад задумался. Задумался всерьёз. Ведь он сам всю жизнь посвятил снам. Глупо теперь отказываться от своей же мечты, особенно после того, как он узнал о многих других гранях реальности, помимо снов. Наконец-то есть возможность проникнуть и в них. Так зачем останавливаться? Зачем ставить себе преграды? Если это всего только психическое расстройство, то всё равно, рано или поздно они с Ин окажутся в психиатрической клинике. А так, может, хоть интересно будет. Выгнав из головы последние сомнения, Влад твёрдо сказал:
—Я тебе верю. И ты верь мне. Сегодня же ночью настраивайся на то, чтобы увидеть Сказочника. И я сделаю так же. Я буду рядом.
—Спасибо, - облегчённо выдохнула Инга и порывисто обняла Влада.
—Чай будешь? – вновь улыбнувшись, радушно предложил Влад.
—Буду, - ответила Инга, встав с пола. Последняя стена обиды между ними с громким треском, изойдя длинными трещинами, феерично упала, оставив простор для произрастания и укрепления многолетней дружбы.
Они прошли на кухню, где Влад тут же поставил на плиту чайник и занялся хозяйскими хлопотами. Инга же села за стол и погрузилась в свои мысли. По правде сказать, она хотела бы встретиться со Сказочником вновь, но предпочла бы быть с ним наедине. Нет, Влад тут ни в чём перед ней не виноват, просто когда она вновь представляла себе образ этого тёмного юноши с загадочным взглядом… Да достаточно было просто взглянуть на перстень, чтобы вспомнить о нём. Что-то в Сказочнике весьма манило Ингу, интересовало. Её разум туманился грёзами. От раздумий её оторвал только голос Влада, спросившего, какой чай она предпочитает, и класть ли ей сахар.
—А?... Чай… Зелёный, если есть. Сахара не надо.
—Худеешь что ли? – насмешливо спросил Влад.
—Нет, просто не хочу. А к чаю что есть? – ответила Инга.
—Варенье вишнёвое. Твоё любимое. Мама на зиму много делала, у нас ещё осталось, - обрадовал Ингу юноша.
—Ммм… варенье…, - мечтательно протянула Инга – Я обожаю твою маму! – добавила она и пододвинула к себе бокал с чаем. Далее произошла весьма неожиданная днём вещь.
В приоткрытое окно ворвался весенний резкий порыв ветра, всколыхнувший шторы и сдувший со стола лёгкую упаковку витаминов. Это невольно заставило друзей отвернуться от окна. Когда же Влад вновь бросил взгляд в сторону окна, он опешил от удивления. Возле опавших без ветра штор стоял и довольно улыбался Сказочник, поправляя волосы. С утра его внешний вид не изменился, за исключением того, что волосы он вновь распустил. Сделав шаг по направлению к столу, он проговорил:
—Я умею эффектно появляться… не правда ли?
Глава 8 Убеждение—Сказочник! – радостно воскликнула Инга, наконец, увидев его.
—О да, это я, ваш покорный слуга, вновь перед Вами, - раскланялся в шутовском поклоне он.
—Но ведь сейчас же день и мы не спим. Каким образом ты здесь оказался? – задал Влад мучающий его вопрос.
—Я же говорил, что могу проникать и в реальность. Всё тем же образом, как вы приходите во сны. В грани снов я сейчас сплю, - пояснил Сказочник, – и могу свободно перемещаться в вашей, так называемой, «реальности».
—Что ж. Допустим ясно. Будешь чай с нами? – спокойно предложил Влад.
—О, да, я бы не отказался от маленькой чашечки горячего чайку.
Влад снова стал возиться с чашками, сахаром и чайником. Инга же тем временем решила узнать у Сказочника, с какой целью он явился в этот раз.
—Сказочник… Что тебя привело к нам снова? – спросила девушка.
—Хм. Весьма нетактичный вопрос. Быть может, я просто захотел попить чайку в тёплой дружеской компании? – хитро блестя глазами, со смешком произнёс Сказочник, - или побродить по вашей грани реальности. Не всё же время мне путешествовать от кладбища детских страхов до других закоулков грани снов? Но всё же ты права, - проговорил он, спустя несколько мгновений паузы, - меня привело к вам одно маленькое дельце.
—Какое же? – хмыкнул Влад.
—У меня есть одно предложение, от которого, я уверен, вы просто-напросто не сможете отказаться, - отхлебнув чай, медленно проговорил Сказочник, - как вы относитесь к путешествиям в другие миры?
—Скептически, - ответил Влад, - я сомневаюсь в возможности их существования.
—Странно… Но, позволь тебе возразить, ведь ты же и сам путешественник в другие миры. Ты же проникал во сны. А в каждом сне присутствует некий отголосок какого-либо мира, взять, к примеру, ранее мучавший Ингу кошмар…
—Ты и про это знаешь? – удивилась Инга.
—Я же говорил, я много чего знаю, хорошего и плохого. Так вот. Это тоже отголосок одного из миров, ранее даже благополучного. Но, к сожалению, там развязалась мощная война между населяющими этот мир существами, и всё было сожжено и стёрто из истории этого мира… - продолжил молодой человек.
—Влад изменил его, - заметила Инга.
—Он изменил осколок этого мира в твоём сне. В самом же мире изменений не произошло абсолютно никаких, - спокойно развеял иллюзию благополучия Сказочник.
Влад внимательно слушал, даже не прикасаясь к своему чаю. Теории о снах получали всё более новые исправления и дополнения, о которых ранее он и подумать не мог. Хотя в существование параллельных миров верилось всё ещё с трудом, слишком уж неправдоподобно всё это звучало.
—Так всё же, что ты хочешь от нас? – всё-таки отхлебнув чай, спросил Влад.
—Хочу, чтобы вы отправились этой ночью со мной в один из миров.
—Зачем? И что это за мир? – вопрошал Влад.
—Мир восьми ветров, - спокойно отвечал Сказочник, - зачем – объясню позже. Так вы согласны помочь мне?
—Конечно, согласны! Правда, Влад? – с преданным блеском в глазах воскликнула Инга.
Влад снова медленно отхлебнул из чашки чай. Оценивающе посмотрел на Сказочника, на ждущую его ответа Ингу. Спешить с ответом ему не хотелось.
—Сказочник… я всё-таки настаиваю на том, чтобы ты объяснил, зачем нам это делать, - холодно бросил Влад.
—Не доверяешь мне? – ухмыльнулся Сказочник и поставил бокал с чаем на стол. В глазах его промелькнуло нечто неуловимое и пугающее.
—Влад! Ты же всегда хотел… - начала было говорить Инга, но Сказочник быстрым и властным движением руки прервал её.
—В чём-то ты прав. Доверять сейчас никому нельзя, - после краткой паузы произнёс Сказочник, - но в вашем случае… именно сейчас я не могу вам всего сказать. Всё станет ясно только при нашем прибытии в мир восьми ветров. И у вас два варианта, - Сказочник сделал значительную паузу, глотнув чая, он принялся намазывать на хлеб вишнёвое варенье. Казалось, он и забыл о том, что что-то говорил сейчас. Но вот варенье с хлебом было благополучно съедено, и он, облизнувшись и зажмурившись, словно кот, продолжил, - Первый вариант – вы верите мне и идёте со мной этой ночью. Второй вариант – вы отвергаете мою просьбу, и я оставляю вас навсегда. При слишком рьяных попытках рассказать кому-либо о гранях реальности вам однозначно грозит дурка. Светлая перспективка? – Сказочник невозмутимо допил остаток чая.
Влад молча встал. Лицо его расплылось в улыбке. Не сказав ни слова, юноша стал аплодировать Сказочнику. Инга недоумённо старалась понять, что это значит. «А вроде бы я не блондинка…-_-‘’» - промелькнуло в голове у девушки. Сказочник тем временем выжидательно смотрел на Влада. Влад, наконец, перестал аплодировать и развеял последние сомнения Инги и Сказочника:
—Что ж. Я согласен идти с тобой. Инга, насколько я понимаю, тоже.
Инга облегчённо выдохнула. Сказочник вновь улыбнулся излучающей доброту улыбкой.
—Я уж было засомневался… Итак, жду вас сегодня около кладбища детских страхов. Там я всё объясню. Ах, да, и ещё. Вы можете с собой взять помощников. Помощниками являются ваши любимые в детстве игрушки или рисунки. Это всё, больше я вам пока не могу сказать, - кратко оттарабанил Сказочник.
После этих слов он поставил пустой бокал на стол, встал, коротко поклонился и… исчез.
Глава 9. ПомощникиИнга пришла домой, разулась, прошла по коридору в свою комнату. Комната встретила её привычным лёгким беспорядком и множеством постеров на стенах. Обычная, самая заурядная комната девушки-подростка. Платяной шкаф у стены, стол, на котором всегда возвышались горы книг и журналов вперемешку с косметикой, а также, непонятно, правда, как, помещался ноутбук. На стенах, как уже упоминалось, висели плакаты. Тут были в основном рок-группы: Nirvana, Otto Dix, Stigmata, Психея, 30 second to mars, [Amatory], Deathstars… Также здесь висела гордость Инги: плакат Jane Air с автографами всех участников группы. Ещё в комнате находились книжный стеллаж и диван Инги, усеянный всевозможными мягкими игрушками, а также значками, брошенными на него напульсниками и другой атрибутикой.
Инга бросила свою сумку на пол, сгребла вещи на диване в угол, дабы появилось свободное место, перетащила ноутбук на диван и включила его. Было всего лишь полшестого вечера. Ложиться спать ещё очень рано и бессмысленно. Сказочник явно их не ждёт. «А интересно, - подумала Инга, - чем сейчас занимается Сказочник? Он ведь такой же человек… у него наверняка полно своих мелких ежедневных дел. Вот, например, усну я сейчас с желанием попасть к Сказочнику. И попаду. И увижу такую картину: кафельные стены, зеркало над раковиной, задёрнутая шторка и доносящийся оттуда шум воды вперемешку с голосом Сказочника, напевающим «Зайка моя… я твой зайчик…». И за шторкой Сказочник, в купальной шапочке и душем в руке, наподобие микрофона». Инга захихикала, представив себе эту картину. Её буйное воображение нарисовало ей ещё несколько подобных картин, после чего Инга решила перестать думать на эту тему и пресечь свою фантазию. Она включила музыку и задумалась, кого же взять с собой ночью в качестве помощника. Одну из многочисленных мягких игрушек, это уже точно. Но какую? Их очень много. Всевозможные плюшевые зайцы, медведи, симпатичные обезьянки, коровки (божьи и, так сказать, обычные), собачки, кошечки… Тут также имелся огромный, милый и забавный баран. И далее: скелеты, змейки, лягушки… стоп. Взгляд Инги вновь вернулся к барану, носящему гордое имя Отис. Он был подарен ей лет семь назад родителями на день рождения. Мама тогда ещё сказала: «Этот подарок, я надеюсь, станет одним из твоих любимцев. Он всегда тебя защитит, только попроси его». Инга обняла Отиса, прошептав в его предполагаемое мягкое ухо:
—Вот и пришло твоё время помочь мне.
***
Когда Инга ушла домой, Влад убрал и вымыл посуду после чаепития. Снова пошёл в свою комнату. Опасливо, затаив дыханье, прошёл мимо шкафа. Присел на диван. Он, как и Инга, задумался над тем, какого помощника взять себе в сон. Игрушек у него, само собой, не было. Домашних животных тоже, отец не переносил никакую живность. Один из рисунков? А почему бы, собственно, и нет? Интересно встретиться со своим собственным творением, пусть даже и во сне. Тем более, это обещало быть не просто сном… Так что же? Какой рисунок внести в свой сон?
Влад взглянул по сторонам, и ему стало жаль отрывать какой-либо из рисунков от стены. Он решил нарисовать что-то новое и необычное. «Только вот что?» - спросил он себя. Явно не цветочки и бабочек… Их, во-первых, не возьмёшь с собой в путешествие (своих цветочков в том мире по-любому хватает), а, во-вторых, не мальчишеское это занятие. Так что рисовать? Воина ли? Красивую ли девушку? «Так… есть идейка!» - осенило Влада. Карандаш стал быстро-быстро двигаться по бумаге. Линия, линия, ещё линия, овалы, изгибы… На белом листе бумаги стали проступать очертания. Влад старательно рисовал. Стало вырисовываться что-то определённое… Этим определённым оказалось милое привидение в его стандартном представлении. Можно даже сказать, оно больше походило на дружелюбную ободранную простыню с глазами и улыбкой до ушей (опс, пардон, насчет ушей, конечно, сильно сказано). Влад окинул взглядом сиё произведение, дописал внизу «Йа доброе привиденьице без моторчика» и отложил лист в сторону. «Надо всё-таки отнестись к этому серьёзнее» - подумал Влад и снова взял карандаш. На этот раз из-под его руки вышло более серьёзное творение. На бумаге отчетливо виднелась девушка, довольно-таки красивая. Немного непропорционально длинное тело (процентов 60 этого тела занимали ноги), длинные, до пят, волосы, собранные в два высоких хвоста, вытянутые заострённые (как у эльфов) ушки, весьма натурально прорисованная фигура, обтянутая кожаной (ну, предположительно кожаной) одеждой, состоящей из ультракоротких шорт, топика с открытой спиной, и ремней, затянутых во множестве на руках и ногах. К ремням крепились ножи, за спиной же виднелся просто-навсего огромный (не повезло девчонке) меч. Обуто это чудо было в длинные тяжёлые сапоги на толстой подошве.
Владу понравилось его творение (а какому парню не понравилось бы). «Решено, - молвил юноша, - я беру тебя с собой. Вот только надо придумать тебе имя… Идзуми? Лика? Нет. Я назову тебя Хельга», - и со спокойной совестью Влад пошёл заниматься будничными мелкими делами. Надо же хоть как-то коротать время до вечера…
***
Всё это время Сказочник сидел в уединении на кладбище и размышлял. Он соврал Инге – ему было намного больше пары сотен лет. В несколько тысяч раз больше. И это накладывало своеобразный отпечаток на его личность – он никогда ни к кому и ни к чему не привязывался, так как всё, что могло бы стать ему близким, рассыпалось в прах и угасало раньше, чем он мог себе представить. Именно поэтому единственным родным для него местом стало кладбище забытых страхов и мечтаний, место, находящееся вне временной грани. Однако, его заинтересовали люди, появившиеся в его жизни не так давно, способные так же, как и он, проходить меж гранями реальности весьма свободно. Мало того, они в силах менять что-то внутри миров, чего Сказочник делать, увы, не мог. Его способности, к сожалению, ограничивались лишь феноменальным интеллектом и развитой памятью. Ах, да, эффектные появления и своеобразный шарм были также его неотъемлемой частью.
«Интересно, смогут ли эти дети предотвратить катастрофу, грозящую миру восьми ветров? – размышлял Сказочник, - Может, я зря понадеялся на них? Весьма опрометчиво с моей стороны было бросаться на первых же незнакомцев, сумевших преодолеть границы своей реальности. Неизвестно, что они могут натворить. Конечно, это было бы неплохим испытанием их способностей (если таковые действительно имеются и мне не показалось). Даже если они ничего не смогут сделать, это тоже можно будет считать результатом. Результатом моей глупости, например, - мысли Сказочника становились всё мрачнее и критичнее, но, в конце концов, он сумел их отбросить и настроиться на более позитивный лад. – Всё-таки, они не такие уж и плохие. А ещё, мне чертовски интересно, кого они выбрали себе в помощники. Если, конечно, эти самые помощники смогут материализоваться в их снах…»
*дописала я эту главу,мать её.Сегодня закончу десятую и, может, половину 11)
На этом моё вдохновение,азарт и прочие составляющие незаметно улетучились. Может быть, если у меня когда-нибудь дойдут руки всё это отредактировать, стилистически переоформить, дописать, в конце концов, вы увидите окончание этой истории. А пока - нет)
Глава первая.Инга.Пустая просторная равнина и мёртвые реки, исчерпавшие сами себя… Сухой душный ветер, затрудняющий дыхание, мрачные силуэты искорёженных деревьев… До боли знакомая картина, не правда ли? Хотя, откуда другим про неё знать… Зато я этот «миленький» пейзажик вижу каждый день. Точнее, каждую ночь. Самое страшное и угнетающее в этом месте – одиночество. Сколько раз я пыталась найти здесь ещё оно живое существо кроме меня, но вокруг не было ни души, лишь мрачные остовы деревьев и кое-где влага на самом дне высохших рек. Место тихо умирало… Солнца, кстати, как, в общем, и любого другого небесного светила, нигде до самого горизонта не просматривалось, свет (мягкий и неяркий) был как бы сам по себе, повсюду. Тоска наполняет здесь каждый миллиметр пространства…
Обычный кошмарный сон? Каждое утро, рывком, с ужасом проснувшись, я задаю себе этот вопрос. Ответ на него найти довольно сложно, если учесть то, что я вижу его так часто, и каждый раз так похож на явь… Как будто это вся жизнь твоя – отец, мама, друзья – всего лишь кратковременный радостный сон, а равнина – реальность… неизбежная и непреодолимая… И когда ты уже не знаешь, что считать сном, эта мысль начинает сводить тебя с ума, ты находишься на грани безумия и готова на всё, чтобы только остановить эту муку, этот кошмар, избежать очередного похода к мёртвым рекам.
Мысли о психиатре стали появляться всё чаще. Стоило бы сходить, нервы уже ни к чёрту. Вдруг поможет? Вот только это вечное недоверие врачам и глупая надежда на собственные силы… Ну да. Ты же у нас самая крутая и смелая… со всем можешь справиться… Самой то не смешно? Нет. Смеяться и улыбаться ты перестала с тех самых пор, как началась череда кошмаров. Да и разговариваешь мало, больше погружена в себя. Надо признать, кошмары сделали из общительной улыбчивой девушки замкнутую, угрюмую буку. Не оттого ли от тебя поочередно отдалились все друзья? Сама же всех и оттолкнула… Самым последним с тобой поссорился Влад. Как сейчас помнишь. Он единственный, кому ты обмолвилась о ночных ужасах. Твой лучший друг, друг детства. Высокий, среднего телосложения, темноволосый, с зелёными глазами цвета луговой травы. Задумчивый и довольно умный для своих шестнадцати лет. Всё детство и отрочество тебе прочили его в женихи, над чем вы с ним неоднократно смеялись. Вы оба знали, что останетесь лишь друзьями. Друзьями навсегда. Влад искренне предлагал тебе помощь. Он правда верил в то, что сможет помочь, и ты знала о его давнем увлечении снами. А что ты ему ответила? Напомнить? Накричала, сказала, что сама разберёшься в своих снах и в его глупом увлечении теориями снов не нуждаешься. Сама же оттолкнула Влада от себя. Он обиделся. Сама посуди, всё же это грубо, ты знала, как серьёзно он изучал всё связанное со снами, тем более, он просто-навсего хотел тебе помочь! Жаль, слишком поздно люди осознают свои ошибки…
Как следствие, одиночество из сна плавно перешло в реальность. Хотелось душевного тепла, но гордая чересчур натура отказывалась принимать любые его проявления. Жаль… Стоит, наверное, ущемить наконец свою гордость. Да разве человек, лишившийся практически всего, согласится лишиться ещё и гордости? Вот вот… Осталось только безуспешно пытаться справиться со своим душевным неспокойствием и устранить наболевшее… От одиночества хотелось выть. Практически каждый вечер я залезала с ногами на подоконник и смотрела на звёзды. Думала о Владе, но исправить ничего не пыталась. Хотя его очень не хватало. Вспоминала детство и наши с ним игры. Тёплые воспоминания эти приносили улыбку и помогали хоть ненадолго отодвинуть ночной кошмар. Но всё равно он настигал меня.
Вечер. Я, твёрдо решив наконец расправиться с неприятным мороком, разбираю постель, собираюсь ложиться спать. Как я и ожидала, стоило только коснуться подушки, как я провалилась в сон. Всё в тот же. В тысячный раз осмотрелась, не надеясь увидеть ничего нового. Всё тот же бесконечный горизонт без небесных светил, мертвые реки, гниющие остовы деревьев… Сухой ветер, подувший в лицо, заставил меня обернуться, и я увидела что-то необычное для этих мест. Приглядевшись, я разглядела силуэт небольшого валуна и сидящего на нём человека. Сердце бешено застучало. Неужели! Впервые, кто-то, кроме меня… здесь. Кто-то живой… Я пошла в сторону валуна. Размеренный шаг быстро перешёл в бег. Любопытство просто распирало меня изнутри. Но, оказавшись за спиной незнакомца, я замерла в нерешительности. Ну же. Давай. Смелее. Тронула его за плечо…
— Влад?! – удивлённо воскликнула я. Удивлению моему не было предела.
— Да. Это я, – ответил юноша. Спокойно так ответил.
— Но… как ты здесь… а… это же сон, - махнув рукой и перестав уже удивляться, я уселась на камень рядом Владом. Конечно, интересно знать, откуда он здесь взялся, но уже одно то, что он был рядом, такой родной и до боли знакомый человечек, придавало сил. Я не одна… - Я думала, ты на меня обиделся.
— Да. Ты сделала мне больно своими словами. Очень. Но я пришёл помочь тебе.
Откуда-то на мои глаза навернулись слёзы. Горло сдавило. Я чуть слышно прошептала:
— Владик, прости меня, пожалуйста…
— Отныне ты не будешь видеть эту равнину. Я забираю этот кошмар себе. Хотя и не кошмар это вовсе, ведь каждый сон можно изменить, если пожелать. Я смогу изменить это место. А ты… ты всё же слаба. Ты уже сломалась, - не слушая меня, Влад продолжал говорить. Его глаза, глубокие и грустные, наполнились уверенностью, - При должной силе духа эту равнину можно оживить. Зазеленеют деревья. Русла рек оживут и наполнятся чистой, прозрачной водой. Взойдёт солнце. Цикады и соловьи будут снова петь свои песни. Из кошмара это место превратится в рай… Всё станет таким, каким было когда-то. До того, как сюда пришла ты.
— Хочешь сказать, это Я сделала это место таким? – вскипела я – Думаешь, мне приятно было видеть это каждую ночь? Я что, похожа на мазохистку?
— А кто же ещё сделал это, кроме тебя и неспокойствия твоей буйной души? Ведь всё так легко исправить… - Влад подошёл к остову одного из деревьев – Смотри.
Молодой человек приложил руку к дереву и закрыл глаза. Всего через несколько мгновений дерево покрылось почками и стало оживать на глазах. Я от удивления чуть не упала с камня. Промелькнула дурацкая мысль: «он что, волшебник?»
— Ведь это лишь сон. А во сне можно сделать всё, что угодно. Я же тебе это как-то говорил, - продолжил говорить Влад.
— Но… сколько я ни пыталась, я ничего не могла сделать! Хотела, но не могла!
— Пойми… мало захотеть. Нужно почувствовать. А, бесполезно… ты слушаешь меня, но как всегда не слышишь слов… Ты не понимаешь. Иди. Просыпайся. Кошмара больше не будет.
— Но… - мне так хотелось его о многом расспросить, понять, попросить прощения. Казалось, я, наконец, поверила до конца в его рассказы о снах.
— Уходи! – перебил он меня. Его голос почти сорвался на крик.
Вспыхнув, я резко побежала в противоположную от него сторону. Если честно, меня душили внутренняя обида и раздражение. Русло ближайшей ко мне реки стало наполняться густой кровью, видимо, так воплотилась здесь моя злость, но я, не замечая этого, продолжала бежать. От распиравшего меня раздражения я проснулась.
Быстрый взгляд на часы. Пять утра. Продолжать спать мне уже не хотелось, видимо, я боялась, что визит в мой сон Влада не был успешным. Чтобы сбросить остатки сна, я пошла в ванную. Приняла холодный душ. Взглянула в зеркало: ничего необычного. Из зеркала на меня смотрела девушка пятнадцати лет, с необычной стрижкой и почти черными глазами. Чуть вытянутое лицо, но без обычной, уже ставшей привычной бледности. Я. Это успокаивало. Улыбнувшись впервые за несколько недель, я ушла обратно в комнату. Уже подошло время собираться в школу. Что ж. Надеюсь, всё станет хорошо, как раньше.
Глава вторая.ВладЖизнь наша состоит из множества различных моментов, переплетённых между собой особым образом. У каждого свой путь, свой узор из случайностей, неповторимый и индивидуальный. Однако каждый осколок судьбы весьма легко изменить, достаточно лишь одного желания и силы воли. Конечно, можно просто плыть по течению своей судьбы, но есть ли смысл, если можно подстроить окружающий тебя мир под себя? Жить так, как хочешь ты сам? Ведь прожить жизнь можно всего один раз, и в вашей власти выделиться, загореться ярчайшей звездой среди серой массы. Нет ничего невозможного…
Я всегда предполагал и знал, что реальность наша состоит не из одной яви. Это только одна её грань. Помимо яви есть сны, мечты и временная грань. Хотя и это ещё не всё. Лишь только то, что нам известно, а ведь неизведанного куда больше, чем мы даже можем себе представить. О да, конечно – различные ученые головы и великие умы человечества могут со мной не согласиться. Но мне плевать. Я знаю, что это так – и точка. Что бы вы мне ни говорили, какие бы доводы не приводили. Да и ведь у каждого может быть своё мнение, свободу мнений никто не отменял.
Больше всего меня всегда привлекали сны. Да, для некоторых это только коротенькие сюжеты, которые выдаёт наше подсознание и которым не стоит придавать ни малейшего значения. Но для меня это совершенно не так. Я прочёл огромное количество специальной литературы на эту тему. Начиная с банальных сонников и заканчивая большими научными трудами. Сны… Это не только способ нашего подсознания связаться с нами. В них оно нередко подсказывает решение проблем, терзающих нас наяву. Также сны нередко помогают нам получить те эмоции, которых нам так не хватает наяву. И многое другое. Со стороны, наверное, нелепо смотрится: шестнадцатилетний парень, серьёзно увлечённый исследованием и рассуждением о всего-навсего только снах. Для меня же это весьма серьёзно.
Собственно, опираясь на сделанные мною выводы из прочитанного, я вынес для себя несколько открытий: во-первых, любой сон можно изменить по своему желанию, например, если вам снится лес и вам это не нравится – вы с лёгкостью можете превратить его во что-либо другое, реку, или, может быть, тёплое море. Во-вторых, любой ранее уже виденный вами сон вы с легкостью можете повторить, определённым образом настроившись. И, в-третьих. Можно попасть в сон другого человека, если вы с этим человеком хоть немного знакомы. Но третий мой вывод, как самый шаткий, я ещё ни разу не пробовал доказать, даже себе, в отличие от первых двух.
Человек я не особенно разговорчивый, да и распространяться я про эти мои открытия особенно не хотел. Вообще, из близких друзей у меня была только Инга. Почти всегда радостная, не скрывающая своих эмоций девушка. Она вбила себе в голову быть неформалкой, слушала исключительно рок и высмеивала гламур. Также она приложила много усилий, чтобы выделяться из толпы, и должен сказать, у неё это неплохо получилось: необычная, полудлинная-полукороткая стрижка на тёмных волосах, выделяющаяся разноцветными прядями, тёмные, почти чёрные глаза, всегда обведённые чёрным карандашом для глаз, симпатичненькое личико - привлекали взгляд. Ну и, как парень, не могу не отметить – под разного типа неформальной одеждой и горой атрибутики скрывалась довольно-таки неплохая фигурка…
Мы дружили с детства. Знали все тайны друг друга… Всегда помогали друг другу. Помню, когда однажды её бросил парень, она пришла ко мне вся в слезах, с черными подтёками туши под глазами. Изложила всё как есть. Я утешил её, напоил крепким зелёным чаем и проводил до дома. На следующий день я разобрался с тем, кто бросил Ингу. Он глубоко пожалел, что сделал ей больно. Инга же ничего об этом не узнала. Да я и не хотел ей об этом говорить. Не хотел, чтобы она из-за этого расстраивалась.
Но вот с недавнего времени я стал замечать за Ингой некоторую странность. Всё реже на её лице стала появляться улыбка, лицо побледнело и осунулось, она просто-напросто замкнулась в себе. И если раньше между нами не было тайн, то сейчас между нами появилась невидимая глазу преграда. Я понял, что пришло время поговорить. Серьёзно поговорить. Улучив момент, я подошёл к ней.
—Привет, Ин, - сказал я.
—Привет… ты что-то хотел? – подняла она на меня пустые глаза. Такой усталости и безразличия я в них ещё никогда не видел.
—Я… я просто хотел спросить, что с тобой?
—Всё отлично. Это всё? – сухо бросила она.
—Ин, я тебя слишком хорошо знаю. Я просто хочу помочь. Мне небезразличны твои проблемы…
—Да как ты можешь помочь? Это и проблемой-то назвать сложно! Подумаешь, сон! Кошмарный сон. А над снами моими ТЫ не властен. Так что помощь твоя – бесполезна!
—Не спеши отвергать её, ты же знаешь, я…
—А, это твоё глупое детское увлечение снами? Глу-по-сти. Я сама разберусь. Без тебя.
Меня словно ножом ударили эти слова. Уж от кого, а от Инги я этого не ждал. Впервые за всю жизнь я пожалел, что не могу дать волю всей своей обиде и слезам. Инга… она же… она же была самым близким для меня человеком! И так резануть по моей душе… Но одно я теперь точно знал. Я знал, как ей помочь. Пришло, наконец, время опробовать мою третью теорию о снах. Я это сделаю. И докажу ей. Докажу, что не зря я убил полжизни на изучение снов! Или же окончательно разобью свою мечту.
Ложась спать этой ночью, я представил себе Ингу, её пустые в последнее время глаза, и искренне пожелал попасть в её сон. А желания, идущие от сердца (как я уже говорил), как известно, имеют свойства материализовываться. Закрыв глаза, я провалился в сон.
… Равнина… сухая пустая равнина… Лишь высохшие реки и покорёженные остовы деревьев кое-где. Сухой воздух и бездушный ветер… «Ничего себе, у тебя, Инга, сон,» - подумал я. В том, что это именно её сон, я не сомневался. Ещё один из мельчайших осколков реальностей, один из миллиардов. Место это внушало беспокойство. Я прислонился к одному из деревьев. И тут… я не знаю, что это было – прозрение там, или заскок фантазии – но я почувствовал, увидел – увидел, какой была эта равнина ранее. До того, как сюда пришла Инга. Я понял, что только душевные терзания Инги сделали это место таким. Раньше всё было по-другому. Всё было наполненным жизнью, радостью и умиротворением… Вздохнув, я отыскал глазами небольшой валун неподалёку, сел на него и стал дожидаться Ингу.
Она пришла довольно быстро. И в эту ночь я совершил поступок, буквально противоречащий всему, чему нас учат на уроках физики – попав в сон другого человека я смог изменить его, избавить человечка от кошмара, забрать этот сон себе. И сохраню я это в тайне, навсегда. Правда обида на Ингу всё же осталась, я не смог её простить. Но беречь я её буду всегда. Может быть, просто по привычке. Или из-за того, что несмотря ни на что я всё равно относился к ней как к той же энергичной, неунывающей девушке, которую я воспринимал как нечто большее, чем просто подругу. Она это кусочек моей души,… без которого очень тоскливо. Но обида… Именно обида и гордость отдалили меня от неё.
Глава 3 ГордостьИнга сидела на подоконнике и думала. Сложно сказать однозначно, о чём. В её голове кружился целый рой разнообразных мыслей, жалящих её бедное сознание. Тут были и чисто бытовые будничные мысли, такие как, например: что одеть завтра (упс, посмотрев на часы, уже сегодня) в школу, где раздобыть карманных денег, и т.д. Эти мысли соседствовали с мыслями о закончившейся череде кошмаров, оставивших в её душе не заполняемый ничем след, ушедших из Ингиной жизни вместе с Владом… Влад… Он, в общем-то, занимал самую большую часть её размышлений. Инга никак не могла смириться с тем, что он возжелал уйти из её жизни навсегда. Да, она понимала и прекрасно осознавала, что сама же в этом и виновата, но гордость её не позволяла Инге подойти к Владу первой, с тем, чтобы раскаяться. Хоть она уже давно винила себя за эту нерешительность,… но что поделать, такой уж у неё трудный характер.
Жила Инга на шестом этаже девятиэтажного дома. Из её окна было очень удобно смотреть на звёзды и просто небо. Навевает мечтательное настроение, знаете ли…. Нередко, именно сидя здесь, на подоконнике, Инга писала стихи и просто мечтала о будущем. Ей нравился лунный свет и сама луна, в те моменты, когда она не была скрыта за облаками. Лунный свет дарил надежду на светлый завтрашний день и просто дарил поддержку, ту, которую так не хватало Инге сейчас. В данный момент Инга просто сидела и представляла, что на луну, как она сейчас, также смотрит Влад. Смотрит… и уже и не так одиноко на душе. Эта мысль грела. Грела, как кружка горячего шоколада зимним вечером. Согревала, как кофта, взятая вечером у друга, чтобы не мёрзнуть. Заставляла невольно улыбнуться.
«Ну почему я не могу решиться подойти к нему, хотя бы просто подойти? Просто поговорить, ведь не могли же бесследно пройти долгие годы дружбы? Я помню каждый миг, который мы проводили вместе. Он всегда старался меня защитить… даже когда я его об этом не просила. Я всегда могла на него положиться. А мог ли он положиться на меня? Что я делала для того, чтобы сохранить нашу дружбу? Боюсь, что ничего… я отвратительная подруга. Не понимаю, как он так долго меня терпел…» - сделав такую запись в тетрадке, исполняющей роль личного дневника, Инга снова задумалась. А действительно, ведь она никогда не могла даже представить себе, что она может потерять дружбу с Владом. Это было чем-то таким, что воспринималось как должное, Инга даже подумать не могла, что в один миг всё рухнет. Но ведь он же пришёл в её сон уже после ссоры, и помог ей? Значит, он всё так же продолжал о ней заботиться… или нет? Может, это всего лишь сон, глупый сон? Нет! Ведь Влад всю свою жизнь посвятил их изучению, и просто непростительно относиться к снам с таким пренебрежением. «Быть может, попробовать поверить в его доводы о снах», - подумала Инга. Что он там говорил о каких-то, по его словам, очень важных открытиях? Три закономерности. Вот только каких, вспомнить бы…
***
Ночь. Отличное время для раздумий, написания всяких различных поэм и баллад, а также для нелепого любовного бреда и подвигов. Ночью город мог спокойно себе отдохнуть от дневного шума, пыли и ругани. Безлюдные в большинстве своём улицы расслаблялись после очередного тяжёлого дня, да и серые многоэтажки и хмурые дома имели возможность вздремнуть часок-другой… тишь да благодать.
Но вот на одной из узеньких улочек стал заметен силуэт устало бредущего человека. Это был Влад. В последнее время он весьма полюбил такие вот прогулки, на которых присутствовали лишь ночная прохлада, сонный город и его одиночество. Ах, да, ещё и гордость. Эта холодная гордость, которая и была виной его одиночества. А через гордость переступить очень и очень сложно… Налетевший порыв ветра взлохматил волосы и полетел дальше, играя мелким уличным мусором. Другого занятия у ветра не наблюдалось. Этот полуночный проказник любил также подшутить над поздними прохожими, завывая на разные лады и пугая внезапной прохладой. А как вы ещё предложите скоротать время ночью бестелесному существу?
Итак, вернёмся к Владу. В данный момент он просто шел, сам не ведая куда, и анализировал своё поведение. Глупо, всё так глупо… Возможно, стоило просто выговориться, но кому? Друзей у Влада больше не было… Быть может, влиться в одну из многочисленных компаний, где было полно знакомых, просто знакомых? В том то и дело, что просто знакомых. Никто из них его не понимал, а потому и принять не мог. Проще сказать, самому не хотелось. Общаться – это ладно, но пускать к себе в душу – никогда. Он знал, что его за эту черту характера и убеждений считали слишком уж гордым, но ему было всё равно. Спасало от недостатка общения умение рисовать. Рисунки у Влада были превосходны по технике исполнения, так творить умеют буквально единицы, не каждому дано, имея лишь листок бумаги и чёрную ручку, сотворить шедевр. Все его картины притягивали взгляд своей глубокой мрачностью и практически невозможными оттенками чёрного цвета. Жаль, увидеть их могли буквально единицы, во Владе явно пропадал великий художник. Каждый рисунок отображал его внутренний мир во всех возможных тёмных цветах. Любому психологу было бы достаточно одного лишь взгляда на эти творения, чтобы понять натуру Влада. Понять, что за собой скрывал этот парень с задумчивым взглядом зелёных глаз.
А Влад всё шёл. Шёл и ждал, когда уже закончится эта мало ему знакомая улица. По его расчетам, пора бы уже. Но улица, словно издеваясь и надеясь запугать, вопреки его ожиданиям и не думала заканчиваться. К своему немалому удивлению, Влад обнаружил, что совершенно не узнаёт окружающих его домов. «Неужели заблудился?» - мелькнула в голове паническая мысль. Ещё раз оглянулся на стоящие в отдалении дома. Дома в ответ с явным издевательством пододвинулись ближе, словно хотели окружить его. Ни одной таблички с обозначением улицы Влад не увидел. «Спокойно, - он остановился, - если я всё время шёл прямо, пока не забрёл неизвестно куда, то можно просто развернуться и пойти обратно! Вывод из глупейших, но ведь подействовать должно», - утешив себя таким образом, Влад развернулся. Но, пройдя всего несколько шагов, остановился. Он обладал хорошей зрительной памятью, и мог с кем угодно поспорить, что улица была другой! Это не здесь он шёл всего несколько минут назад! «Здравствуйте глюки…» - грустно подумалось юноше. Ночь обещала закончиться не скоро, ох не скоро… Вздохнув, парень полез в карман. Попытка найти мобильник успехом, однако, не увенчалась. «Чёрт, неужели, дома оставил? Или выронил по дороге?» - беспокойно пронеслось в голове Влада. В любом случае, надежда позвонить домой, дабы предупредить о том, что задержится и собственно разузнать, где может находиться эта чертова улица, отпала сама собой. Юноша ещё раз оглянулся. И был удивлён.
Издалека, неведомо как он там появился, по направлению к Владу шёл высокий странный человек. Странность заключалась в том, что ещё недавно его НЕ БЫЛО.
Одет он был по типу готов: тонкая кожаная курточка, распахнутая, под ней – черная водолазка или же футболка, разглядеть было проблематично, к тому же обзору мешали многочисленные серебристые цепи, висящие на шее. Чёрные кожаные штаны и тяжёлые берцы взгляд ничем особенным не цепляли, разве что только человеку с особой манией к готическому стилю. За плечами угадывался рюкзак. Волосы у незнакомца были длинные, так что лица разглядеть пока не удавалось. А он всё шёл и шёл.
Глава 4 Сказочник—Ты прав, улица не та… - произнёс незнакомец, подойдя к Владу, - этого места и в городе то нет.
—То есть… то есть как, нет? – запнувшись, Влад посмотрел на странного человека. Почему-то при взгляде на него он не усомнился, что тот говорит правду. Из-за длинных волос был виден лишь один глаз незнакомца, огромный и ничего не отражающий, смотрящий пристально и внимательно, проникающий взглядом в самую суть души и от того навевающий страх среди безумной красоты ночи. Черты лица его были слегка заострены, рот почти не угадывался на фоне выделяющегося взгляда. Цвет лица смотрелся пугающе бледным.
—Для начала нам не мешало бы познакомиться, не так ли? А уж после я тебе постараюсь ответить на все твои вопросы.
—Меня зовут Влад. Кто же ты? И откуда ты взялся здесь, - опасливо выпалил юноша.
—Сказочник. Можешь называть меня так, другого имени своего я не знал и не знаю. Откуда я взялся… хм, пришёл. Логично? – насмешливо проговорил встречный.
—Ты же сказал, ответишь на мои вопросы.
—Ночь предстоит длинная, так что я ещё успею всё то, что должен и обещал сделать. Уж извини, у меня весьма редко появляются собеседники, и иногда хочется просто поболтать, даже если эта болтовня и смысла то не имеет, - улыбнувшись, Сказочник наконец-то убрал волосы со второго глаза, и иллюзия его одноглазости исчезла. Сейчас в его глазах выражалась радость и некая хитринка, но хитринка эта была скорее добрая, чем корыстная.
—Почему я здесь оказался? – отвёл взгляд Влад.
—Потому что так надо. Ты – человек, единственный, кто может спокойно путешествовать между снами разных людей, между снами и явью. Сны – это одна грань реальности…
—Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал? Ты знакомый Инги? – перебил его Влад.
—Я знаю многое из того, что никто не знает, - с досадой, что его перебили, объяснил Сказочник – Не перебивай, я должен сказать. Сны – это одна грань реальности, явь – другая. Существуют ещё грани, но о них позже. Самое важное вот что. Обычные люди лишь гости в своих собственных снах, и полноправно они могут владеть лишь одной гранью, явью. Ты же владеешь двумя. И это для тебя не предел, поверь…
—Ну и что мне с этого? Я ничего не понимаю… - Влад развёл руками. Всё то время, что они разговаривали, Сказочник и Влад продолжали идти по бесконечной улице. Вдвоём идти было как-то даже спокойнее.
—Поймёшь, когда придёт время понять. Теперь, мне надо сказать тебе, кто я. Я – порождение грани снов. Но я материален, и могу иногда привносить свои изменения в реал. Общаемся же мы сейчас с тобой.
—Изменение улицы твоих рук дело?
—Можно сказать и так. А ты уж было испугался? – насмешливо ответил Сказочник. Всё-таки удивительные у него были глаза, огромные и отражающие все оттенки эмоций. Эти эмоции передавались и тому, кто заглядывал в них, даже случайно.
—Нет, я мало чего боюсь. Просто уж думал, что заблудился и придётся всю ночь искать дорогу домой, - слегка соврал Влад.
—Ну-ну, - всё так же насмешливо проговорил Сказочник, - верю. Что ж, я думаю, тебе уже пора домой. Увидимся ещё, возможно даже следующей ночью. Мне всё равно скучно тут одному… - на миг взгляд его погрузился в тоску – ладно, до встречи.
Он пожал Владу руку и быстро пошёл вдаль. Тут же улица стала принимать свой обычный вид, и Влад увидел, что он стоит около своего дома. Вздохнув, он направился к подъезду.
***
«Так, первый тезис – любой сон можно изменить, это я помню точно. Другой – это то, что можно попасть в сон другого человека. А третий?» - думала Инга. Впрочем, не важно. Сейчас главное это то, что можно попасть в сон Влада, а там уже и третий тезис спросить не сложно у самого него. «Сосредоточься и искренне пожелай… а теперь расслабься… и засыпай», - сказала себе Инга и провалилась в сон. Она до жути боялась, что сном этим будет выматывающая равнина, от которой она с таким трудом избавилась. Но нет. Этого места она раньше не видела, ни во снах, ни в городе. Её взору предстала улица, с мрачными серыми домами и длинной дорогой. «Интересно, куда ведёт эта дорога» - мельком подумалось Инге.
—К кладбищу, - послышалось за спиной, – эта дорога выводит к кладбищу…
Инга порывисто развернулась. Недалеко от неё в ночной темноте еле вырисовывался силуэт юноши. «Влад! – радостно пронеслось в голове, - о… нет. Это не Влад…» - тут же пришло разочарование.
—Кто ты? И где Влад? Неужели у меня не получилось? – обратилась Инга к незнакомцу. Незнакомец подошёл ближе и вытянул руку в шутливом жесте. Из-под длинных волос блеснули весёлым блеском глаза, и он заговорил:
—Я ношу скромное имя Сказочник. Другого имени мне не дано, да и не кому его было мне дать, я всегда один. Влад уже проснулся. Ты немного опоздала. А зачем он тебе, если тебе не сложно утолить моё любопытство? Ах, да, прости, я даже не знаю твоего имени… - голос Сказочника звучал мягко, вкрадчиво, он завораживал в ночной тиши. Инга встряхнула головой, дабы выбросить все лишние мысли, и ответила:
—Меня Инга зовут. С Владом мы поссорились, и я… я хотела помириться. И извиниться за то, что не доверяла его доводам и исследованиям о снах. Но если его здесь нет, то уже не важно.
—Всё, что касается дружбы – всегда важно.
—Да. Но всё же его здесь нет… А почему ты Сказочник? – вдруг спросила Инга.
—Долгая история, но весьма простая. Впрочем, если ты хочешь, я могу рассказать её, только не на дороге. Пойдем, что ли до кладбища дойдём… ты не боишься?
—Пошли. Всё равно впереди целая ночь, - дёрнула плечами Инга. Сказочник подошёл и галантно взял Ингу под руку. Они двинулись вперёд по дороге. Инга исподтишка бросала косые взгляды на своего престранного спутника. «Симпатичный он…» - думала она. Сказочник улыбнулся. Глаза его всё так же весело блестели. Он завёл какую-то светскую беседу, и так они дошли до конца улицы. Дальше виднелась покосившаяся ограда старого кладбища.
—Сколько же ему лет? – спросила девушка.
—Кладбищу? Много. Не лет даже, а столетий. Только здесь похоронены старые детские страхи и забытые мечты, - туманно пояснил Сказочник.
—Ээ… понятно, - кивнула Инга (с умным выражением лица, но так ничего и не поняв, а наоборот, запутавшись ещё больше). Ей многое хотелось узнать у этого непонятного субъекта. Что ж, ночь, видимо, обещала быть долгой…
Глава 5 Кладбище детских страховИнга и Сказочник вошли на территорию древнего кладбища и побрели по тропинке. Тут Сказочник ловко проскользнул между двумя старинными надгробиями и направился к видневшейся неподалёку скамейке. Инга же задержалась около надгробий. Оба они были выполнены из чёрного мрамора, и изображали собой как бы единую раскрытую книгу, разорванную пополам вдоль переплёта. Тут и там проглядывала плесень. На страницах этой самой «книги» виднелись надписи: слева – «Бабай. Жаль, что ты ушёл от нас. Любящие жена Бяка и сын Бука», справа – «Бяка. На кого ж ты меня оставила, мамочка? Бука».
—Мда… Впечатляет, - сказала Инга.
—Они умерли, потому что дети перестали в них верить. Тебе наверняка рассказывали в детстве всяческие сказки про Буку, Бяку и Бабая? Например:
Когда один ты дома, мой дружок,
Когда ты плачешь или гложет скука,
Придут к тебе и Бяка, и Бабай,
И их сыночек Бука.
Коснутся твоего плеча,
К тебе протянут руки
И мама Бяка, и Бабай,
И их сыночек Бука.
И спросят шёпотом они:
«Ну что, прошла уж скука?»
И мама Бяка, и Бабай,
И их сыночек Бука…
Детская песенка в исполнении Сказочника производила весьма сильное впечатление. Тем более, пел он её весьма серьёзно. На несколько мгновений из его глаз исчезла весёлая искра, сменившись задумчивостью и тоской. Инга невольно залюбовалась его профилем, так прозрачно вырисовывавшимся на фоне всех этих памятников. Но тут Сказочник допел, повернулся к Инге и сказал:
—Ты хотела узнать, почему я Сказочник. Итак, я, пожалуй, начну свой рассказ. Откуда я появился – мне неведомо. Знаю лишь, что я порождение снов, но способен приходить и в реальность. С самого своего появления я бродил по закоулкам грани снов и изучал легенды, всяческие сказания. А уж сколько я знаю сказок и старых страшилок! Года не хватит, чтобы рассказать их тебе. Вот из-за этого я и взял себе имя Сказочник.
—А сколько тебе лет? – спросила Инга.
—По меркам мира снов (а здесь время летит быстрее) примерно триста лет.
—Так много?
—Нуу… по вашему времяисчислению мне всего двадцать один год, - смутившись, пояснил Сказочник.
—Хех, так я и думала, - блеснула глазами Инга, - и ты за это время выучил столько сказок?
—Да. Потом только я набрёл в закоулках снов на это место. И, так как его некому хранить, а кладбище это весьма хрупкое, я решил остаться здесь. Мне все они, - Сказочник обвёл руками вокруг, - очень близки по своей натуре. Я мечтаю их воскресить, но для этого надо, чтобы дети в них поверили, а дети сейчас уже ни во что не верят, - последнее предложение он произнёс с особой досадой и болью в глазах.
—Что уж поделать… время такое, - утешающе коснулась его плеча Инга. Сказочник замолчал. До него вдруг дошло, что до этого было известно только о том, что лишь Влад может проникать во сны. КАК СЮДА ПОПАЛА ИНГА? НЕУЖЕЛИ ОНА ТОЖЕ? НО КАК???
—Можно у тебя поинтересоваться? – стараясь скрыть волнение, произнес, наконец, он.
—Что?
—Как ты вообще попала в сон Влада?
—Очень сильно захотела, поверила – и вот я здесь. Влад… в общем, он приходил так в мой сон. И я подумала, что тоже смогу. Только я опоздала, он проснулся уже…
—Поздравляю. Вы поставили меня в тупик. Получается, каждый теперь может проникнуть в грань снов? Я думал, на данный момент такой только Влад.
—Я была его лучшим другом. Он только меня посвятил в свои открытия о снах. А я не верила. Вот только сейчас поверила, когда уже потеряла с ним дружбу… - невнятно начала бормотать Инга.
—Инга, понимаешь, вся грань снов теперь открыта перед людьми и… она же такая беззащитная! Влад ещё кому-нибудь говорил про это своё «открытие»? – окончательно разволновался Сказочник.
—Нет, только мне. И вообще, не дави на меня, а то я давить начну! – начала закипать Инга.
Сказочник улыбнулся. Ему явно начинала нравиться эта наглая девушка. Конечно, он – создание снов, но и ему ничто человеческое не чуждо. Всё-таки, двадцать один год одиночества и всё такое
—Ладно, хватит о грустном и умном. Инга, я приглашаю вас на маленькую прогулку по этому тихому месту, - галантно протянул руку Инге Сказочник и вновь улыбнулся. Инга встала со скамьи, и они вновь направились по тропинке. Надгробия по сторонам тропинки продолжали удивлять Ингу. «Мечта о красном спортивном велосипеде» - гласило на одном из них. «Хочу быть космонавтом» - молило другое. «Мечта Фёдорова Васи» - написано было на огромном каменном кресте.
—Слушай… а что здесь делают похороненные мечты? Откуда они здесь? И… почему? – спросила Инга.
—Кладбище то общее и для них, и для страхов. Ведь, загадывая желание или лелея мечту, мы всегда боимся, что она не исполнится. Отсюда и связь со страхом, - пояснил Сказочник, - знаешь, а в вашем мире скоро утро. А здесь вечная ночь…
—То есть я скоро проснусь?
—Да. Проснёшься и будешь дальше жить своей жизнью. Очень тебя прошу, не рассказывай никому о снах и тех тезисах Влада. Это должен быть секрет, который знаем лишь мы трое, - тихо проговорил он.
—А я не забуду это место, когда проснусь, как мимолётный сон? – с тоской в голосе спросила Инга. Сказочник вновь улыбнулся. Вдруг он поднял свою руку, снял один из многочисленных перстней и протянул его Инге. Перстень изображал два крыла, пронзённых стрелами и украшенных тёмными камнями. Инга осторожно взяла перстень и надела его.
—Спасибо, Сказочник, - успела только сказать Инга. Тут же она проснулась.
Светлые обои. Воздушные шторы. Инга открыла глаза, потянулась. Сон или не сон? Но тут взгляд упал на руку. Нет, не сон. Вернее, сон, но там был он. На пальце Инги красовался перстень в виде тех самых крыльев.
Глава 6 ПримирениеВладу ничего не сказали той ночью. Точнее, родители даже не заметили, как он вошёл. Да и заметили ли они, что он вообще отсутствовал? Вопрос спорный… Юноше уже давно предоставлялась практически полная свобода. Никто не интересовался, чем он живёт, как он живёт. Лишь изредка родители проявляли малую толику внимания: когда дело касалось школы или же в его, Влада, день рождения. Он уже привык к этому, только иногда, в минуты дикого одиночества, ему не хватало родительской ласки и любви. Что поделать… каждому достаётся от судьбы по-разному, кому-то наверняка жилось хуже, чем Владу, а кому-то – безусловно, лучше. Плюс такого невнимания – Влад привык к чувству одиночества и непонимания. Минусы – минусов было всё же больше – заключались в том, что парню было невозможно уже сдерживать все его эмоции, накопившиеся за его не такую уж и долгую, но богатую впечатлениями жизнь. Влад не раз проклинал свою цепкую память. Он помнил всё, все моменты своей жизни, оставившие неизгладимый след. Он помнил, как его не раз избивали в школьном туалете, причиной тому – его замкнутость в себе и непохожесть на других. Он помнил, как было больно и обидно. Он помнил, как хотелось плакать… но было нельзя, он себе запретил. Он мог озлобиться на весь мир. Он мог возненавидеть всех. Но он не сделал этого.
Со стороны всё кажется проще, чем когда что-то касается тебя самого. Быстрым движением головы Влад вынырнул из прошлых воспоминаний и задумался о том, что происходило ночью. Кто такой этот Сказочник, всё же? Как он нашёл Влада в лабиринтах и гранях реальности? И откуда он знал про эти сны и их значение в жизни Влада? Слишком много вопросов остаётся без ответа… Следует разобраться, и чем быстрее, тем лучше. Но одному, без трезвого взгляда со стороны, Владу не справиться. «Не хватит ли дуться из-за ерунды? Как ребёнок малый, честное слово…» - сказал себе Влад и потянулся за своим телефоном. Отыскав в его памяти номер Инги, Влад на минуту приостановился в нерешительности. Тут же прогнав сомнения, Влад нажал кнопку «вызов» и поднёс трубку к уху. «Гудок… ещё гудок… ну же, Ин, возьми телефон, ответь, пожалуйста…» - юноша волновался, он был готов швырнуть этот телефон о стену.
—¬Алло… - раздался хриплый, приглушённый сонным состоянием, но до боли знакомый и родной голос.
—Ин! Привет… это я, - заговорил Влад.
—Привет… Влад… ты всё ещё обижен на меня? Прости…
—Я всё давно простил, - прервал её Влад.
—Да? Тогда какого… Влад, сегодня воскресенье и сейчас половина седьмого утра! Если это не что-то важное, ты покойник, - голос Инги вновь стал бодрым, весёлым и задиристым, как в прежнее время. Усмехнувшись про себя, Влад вкратце изложил историю со Сказочником и спросил, что она по этому поводу думает. На несколько мгновений Инга замолчала. Но вот снова раздался её голос:
—Знаешь… буквально позапрошлой ночью… я хотела отправиться к тебе в сон, попасть в него. Но, увы, я тебя уже не застала. А вот Сказочник там был, мы ходили с ним к кладбищу детских страхов… и у меня остался его перстень… Влад, Сказочник реален.
—Ин, ты не могла бы яснее, я плохо понимаю ход событий. Какое кладбище? В моём сне его не было.
—Зато дорога в твоём сне была. А ведёт она к кладбищу детских страхов и несбыточных мечтаний. Может, давай я тебе при встрече всё перескажу? И перстень его предъявлю…
—Хорошо, - улыбнулся Влад, - во сколько ты сможешь ко мне придти?
—Можно я ещё часок посплю? В три я постараюсь быть у тебя… - ответила Инга и положила трубку. Влад искренне и облегчённо вздохнул. «Как гора с плеч… Наконец-то помирились» - было его мыслью. А всего и дел-то: позвонить. Критически оглядев свою комнату и заметив огромный беспорядок, Влад с глубоким вздохом начал готовить комнату к приходу Инги, а именно: старался собрать вещи с пола в кучу, а эту кучу запихать в узкие дверцы шкафа. Предварительно стоило всё же убедиться, что в шкафу есть место. Жаль, эта мысль пришла Владу в голову, когда он уже сидел на полу, сшибленный горой вывалившихся из шкафа вещей. Комната приобрела вид разваленного хаосом древнего города. В другие шкафы Влад заглядывать не рискнул, прекрасно зная, что там хаос и похуже найдётся… Кое-как запихав часть вещей в разинутое чрево разорённого шкафа, Влад решил просто разделить разбросанные вещи по кучкам и сдвинуть их к краям комнаты. Лишь с многочисленными дисками и частями от компьютера стоило быть осторожнее. Только Влад об этом подумал, как услышал негромкий хруст. То, что его издавало, ещё недавно было диском Disturbed. «Ну, ё… что ж за день такой?» - думал Влад, собирая осколки диска.
Кое-как разобравшись в комнате, парень сел на диван и спокойно стал дожидаться Ингу. Спокойно? Внешне – да. Но на душе произрастало волнение.
***
Отключив телефон, Инга вновь провалилась в сон. На этот раз сном оказалось не совсем обычное солнечное место. Скалистая местность, залитая зеленью, солнцем и заканчивающаяся резким обрывом. Рядом с Ингой возвышалось тонкое, но высокое и чуть ли не прозрачное в своей необыкновенной зелени деревце. Под его тонкой, еле заметной (опять таки, изумрудно-зелёной) корой, словно вены, пульсировали тоненькие жилки. Инга положила на него руку и ощутила пульсацию, наподобие сердцебиения. «Словно живое… оно просто прекрасно» - восхитилась девушка. Но тут её взгляд привлекло нечто, ещё необычнее, чем дерево. На краю обрыва, подобно быстрому росчерку пера, контрастирующий с окружающей местностью своей бледной кожей и чёрной одеждой, скрестив ноги и глядя вдаль мечтательным туманным взглядом, сидел Сказочник. Сегодняшний его внешний вид и одежда отличались от прошлого раза: удобные, аккуратные, лакированные кожаные ботинки, чёрные узкие джинсы и длинный, распахнутый чёрный кожаный плащ, из-под распахнутой части которого был виден бледный худой торс Сказочника. На шее его висела всего одна серебристая цепочка. Волосы на этот раз были собраны в хвост. С прошлой встречи присутствовал лишь рюкзак, лежащий рядом с ним.
Инга тихо подошла к нему, не решаясь завести разговор. Наконец, набрав в лёгкие побольше воздуха, она нарушила тишину этого места:
—Привет.
—Здравствуй, - обернулся к ней Сказочник, - рад вновь видеть тебя.
—Я тоже рада. А что это за место, на этот раз?
—Это одно из ярких и тихих мест такого же яркого, живущего своей жизнью мира. Мне здесь нравится бывать. Красиво здесь, ведь, правда? – ответил Сказочник.
—Очень красиво. Уж лучше мёртвой равнины, это однозначно. Скажи только, зачем здесь я?
—Я хотел, чтобы ты тоже увидела это место. Непосредственно об этом мире будет мой следующий рассказ, но, увы, его ты услышишь в нашу следующую встречу, - путано пояснил он.
—И когда же будет наша следующая встреча? – спросила Инга.
—Скоро, - улыбнулся Сказочник, - весьма скоро. А сейчас – время тебе просыпаться и идти к своему другу.
—Откуда ты…
—Я знаю слишком много, - перебил Сказочник.
Глава 7 «Веришь ли ты мне?»Без пятнадцати три Влад услышал звонок в дверь и побежал открывать, крикнув на бегу родителям, что это к нему. Открыв дверь, он замер в нерешительности. На пороге, как, в общем-то, и предполагалось, стояла Инга.
—Может, ты меня впустишь всё-таки? – подала голос она.
—Ах да.… Проходи, конечно, - улыбнулся Влад.
Инга прошла по знакомому с незапамятных времён коридору в комнату Влада. Знакомый беспорядок, до боли знакомые фантастические рисунки, уводящие воображение далеко-далеко, то бередящие струны души задумчивостью, подобной луне, то зовущие в миры, расположенные много дальше грани снов, рисунки, приколотые обыкновенными канцелярскими кнопками к стене. Всё это, все эти милые душе мелочи, было настолько близко Инге, что она даже не сразу справилась с эмоциональным порывом души просто разрыдаться и прижать к себе Влада. Отринув сентиментальность, она прошла в глубь комнаты и присела на диван.
Влад же спокойно запер входную дверь и прошествовал следом. Расположившись на полу, поджав к себе ноги и прислонившись спиной к многострадальному шкафу (Влад надеялся, что больше оттуда ничего не вывалится), парень спросил:
—Так всё же, ты встречалась со Сказочником?
—Да. Я пыталась прийти к тебе в сон. Но застала там только его.
—Ты всё-таки поверила в мои доводы? – горько вздохнул Влад, - Обидно, что понимание пришло к тебе только после того, как мы поссорились. Но мне даже лестно, что моя теория верна, - продолжил он, улыбнувшись мягко и открыто, - и о чём вы разговаривали?
—О гранях… - Инга начала пересказывать события той ночи, вспомнив и дорогу, и кладбище, к которому их привела эта дорога. Рассказала она и о надгробиях, покоящихся на том кладбище, и о детской песне Сказочника, и о его избранном им пути. Во время своего пересказа девушка весьма сильно жестикулировала, описывая всё до мелочей, песенку про Буку, Бяку и Бабая она даже пыталась напеть. В конце повествования, упомянув про перстень и своё пробуждение, Инга на секунду запнулась, вспомнив ещё раз глубокие тёмные глаза Сказочника. Он снова отчетливо предстал перед её глазами, такой, каким она видела его сегодня в кратковременном утреннем сне. Вот он… его улыбка и едва видная, затаённая на самом дне огромных глаз, грусть и скорбь… Инга прогнала видение и продолжила рассказ. Продемонстрировав перстень, она быстро и без подробностей пересказала также мимолётный утренний сон. Пожалуй, следует привести здесь конец её рассказа:
—Это очень красивый мир. И он обещал мне рассказать про него больше. Я не знаю, когда Сказочник снова окажется в моих снах, но думаю, что это непременно случится. Да и мне кажется, ты тоже непременно должен услышать его сказания, увидеть все эти чудесные места. Ведь это ты открыл грань снов к посещению.
—Я лишь открыл очевидное. Рад, что ты увлеклась всем этим почти в той же степени, что и я.
—Ты же мой самый близкий друг!
—Как и ты являешься мне лучшей подругой… Только меня терзает одна мысль. Не может ли всё оказаться лишь игрой нашего подсознания? Сказочник… настораживает меня это…
Инга резко встала с диванчика, подошла к месту, где сидел Влад, и опустилась рядом с ним на колени, поймав взгляд его зелёных живых глаз. Тихо, но уверенно, она проговорила:
—Ответь мне на один вопрос. Веришь ли ты мне? И если веришь, значит, всё это не буйная фантазия, и никакая не игра подсознания. Если же ты всё ещё обижен или же терзаешься сомнениями, не принимая теперь уже моих доводов, то я тут же уйду, ты только скажи. Зачем мучаться?
Влад задумался. Задумался всерьёз. Ведь он сам всю жизнь посвятил снам. Глупо теперь отказываться от своей же мечты, особенно после того, как он узнал о многих других гранях реальности, помимо снов. Наконец-то есть возможность проникнуть и в них. Так зачем останавливаться? Зачем ставить себе преграды? Если это всего только психическое расстройство, то всё равно, рано или поздно они с Ин окажутся в психиатрической клинике. А так, может, хоть интересно будет. Выгнав из головы последние сомнения, Влад твёрдо сказал:
—Я тебе верю. И ты верь мне. Сегодня же ночью настраивайся на то, чтобы увидеть Сказочника. И я сделаю так же. Я буду рядом.
—Спасибо, - облегчённо выдохнула Инга и порывисто обняла Влада.
—Чай будешь? – вновь улыбнувшись, радушно предложил Влад.
—Буду, - ответила Инга, встав с пола. Последняя стена обиды между ними с громким треском, изойдя длинными трещинами, феерично упала, оставив простор для произрастания и укрепления многолетней дружбы.
Они прошли на кухню, где Влад тут же поставил на плиту чайник и занялся хозяйскими хлопотами. Инга же села за стол и погрузилась в свои мысли. По правде сказать, она хотела бы встретиться со Сказочником вновь, но предпочла бы быть с ним наедине. Нет, Влад тут ни в чём перед ней не виноват, просто когда она вновь представляла себе образ этого тёмного юноши с загадочным взглядом… Да достаточно было просто взглянуть на перстень, чтобы вспомнить о нём. Что-то в Сказочнике весьма манило Ингу, интересовало. Её разум туманился грёзами. От раздумий её оторвал только голос Влада, спросившего, какой чай она предпочитает, и класть ли ей сахар.
—А?... Чай… Зелёный, если есть. Сахара не надо.
—Худеешь что ли? – насмешливо спросил Влад.
—Нет, просто не хочу. А к чаю что есть? – ответила Инга.
—Варенье вишнёвое. Твоё любимое. Мама на зиму много делала, у нас ещё осталось, - обрадовал Ингу юноша.
—Ммм… варенье…, - мечтательно протянула Инга – Я обожаю твою маму! – добавила она и пододвинула к себе бокал с чаем. Далее произошла весьма неожиданная днём вещь.
В приоткрытое окно ворвался весенний резкий порыв ветра, всколыхнувший шторы и сдувший со стола лёгкую упаковку витаминов. Это невольно заставило друзей отвернуться от окна. Когда же Влад вновь бросил взгляд в сторону окна, он опешил от удивления. Возле опавших без ветра штор стоял и довольно улыбался Сказочник, поправляя волосы. С утра его внешний вид не изменился, за исключением того, что волосы он вновь распустил. Сделав шаг по направлению к столу, он проговорил:
—Я умею эффектно появляться… не правда ли?
Глава 8 Убеждение—Сказочник! – радостно воскликнула Инга, наконец, увидев его.
—О да, это я, ваш покорный слуга, вновь перед Вами, - раскланялся в шутовском поклоне он.
—Но ведь сейчас же день и мы не спим. Каким образом ты здесь оказался? – задал Влад мучающий его вопрос.
—Я же говорил, что могу проникать и в реальность. Всё тем же образом, как вы приходите во сны. В грани снов я сейчас сплю, - пояснил Сказочник, – и могу свободно перемещаться в вашей, так называемой, «реальности».
—Что ж. Допустим ясно. Будешь чай с нами? – спокойно предложил Влад.
—О, да, я бы не отказался от маленькой чашечки горячего чайку.
Влад снова стал возиться с чашками, сахаром и чайником. Инга же тем временем решила узнать у Сказочника, с какой целью он явился в этот раз.
—Сказочник… Что тебя привело к нам снова? – спросила девушка.
—Хм. Весьма нетактичный вопрос. Быть может, я просто захотел попить чайку в тёплой дружеской компании? – хитро блестя глазами, со смешком произнёс Сказочник, - или побродить по вашей грани реальности. Не всё же время мне путешествовать от кладбища детских страхов до других закоулков грани снов? Но всё же ты права, - проговорил он, спустя несколько мгновений паузы, - меня привело к вам одно маленькое дельце.
—Какое же? – хмыкнул Влад.
—У меня есть одно предложение, от которого, я уверен, вы просто-напросто не сможете отказаться, - отхлебнув чай, медленно проговорил Сказочник, - как вы относитесь к путешествиям в другие миры?
—Скептически, - ответил Влад, - я сомневаюсь в возможности их существования.
—Странно… Но, позволь тебе возразить, ведь ты же и сам путешественник в другие миры. Ты же проникал во сны. А в каждом сне присутствует некий отголосок какого-либо мира, взять, к примеру, ранее мучавший Ингу кошмар…
—Ты и про это знаешь? – удивилась Инга.
—Я же говорил, я много чего знаю, хорошего и плохого. Так вот. Это тоже отголосок одного из миров, ранее даже благополучного. Но, к сожалению, там развязалась мощная война между населяющими этот мир существами, и всё было сожжено и стёрто из истории этого мира… - продолжил молодой человек.
—Влад изменил его, - заметила Инга.
—Он изменил осколок этого мира в твоём сне. В самом же мире изменений не произошло абсолютно никаких, - спокойно развеял иллюзию благополучия Сказочник.
Влад внимательно слушал, даже не прикасаясь к своему чаю. Теории о снах получали всё более новые исправления и дополнения, о которых ранее он и подумать не мог. Хотя в существование параллельных миров верилось всё ещё с трудом, слишком уж неправдоподобно всё это звучало.
—Так всё же, что ты хочешь от нас? – всё-таки отхлебнув чай, спросил Влад.
—Хочу, чтобы вы отправились этой ночью со мной в один из миров.
—Зачем? И что это за мир? – вопрошал Влад.
—Мир восьми ветров, - спокойно отвечал Сказочник, - зачем – объясню позже. Так вы согласны помочь мне?
—Конечно, согласны! Правда, Влад? – с преданным блеском в глазах воскликнула Инга.
Влад снова медленно отхлебнул из чашки чай. Оценивающе посмотрел на Сказочника, на ждущую его ответа Ингу. Спешить с ответом ему не хотелось.
—Сказочник… я всё-таки настаиваю на том, чтобы ты объяснил, зачем нам это делать, - холодно бросил Влад.
—Не доверяешь мне? – ухмыльнулся Сказочник и поставил бокал с чаем на стол. В глазах его промелькнуло нечто неуловимое и пугающее.
—Влад! Ты же всегда хотел… - начала было говорить Инга, но Сказочник быстрым и властным движением руки прервал её.
—В чём-то ты прав. Доверять сейчас никому нельзя, - после краткой паузы произнёс Сказочник, - но в вашем случае… именно сейчас я не могу вам всего сказать. Всё станет ясно только при нашем прибытии в мир восьми ветров. И у вас два варианта, - Сказочник сделал значительную паузу, глотнув чая, он принялся намазывать на хлеб вишнёвое варенье. Казалось, он и забыл о том, что что-то говорил сейчас. Но вот варенье с хлебом было благополучно съедено, и он, облизнувшись и зажмурившись, словно кот, продолжил, - Первый вариант – вы верите мне и идёте со мной этой ночью. Второй вариант – вы отвергаете мою просьбу, и я оставляю вас навсегда. При слишком рьяных попытках рассказать кому-либо о гранях реальности вам однозначно грозит дурка. Светлая перспективка? – Сказочник невозмутимо допил остаток чая.
Влад молча встал. Лицо его расплылось в улыбке. Не сказав ни слова, юноша стал аплодировать Сказочнику. Инга недоумённо старалась понять, что это значит. «А вроде бы я не блондинка…-_-‘’» - промелькнуло в голове у девушки. Сказочник тем временем выжидательно смотрел на Влада. Влад, наконец, перестал аплодировать и развеял последние сомнения Инги и Сказочника:
—Что ж. Я согласен идти с тобой. Инга, насколько я понимаю, тоже.
Инга облегчённо выдохнула. Сказочник вновь улыбнулся излучающей доброту улыбкой.
—Я уж было засомневался… Итак, жду вас сегодня около кладбища детских страхов. Там я всё объясню. Ах, да, и ещё. Вы можете с собой взять помощников. Помощниками являются ваши любимые в детстве игрушки или рисунки. Это всё, больше я вам пока не могу сказать, - кратко оттарабанил Сказочник.
После этих слов он поставил пустой бокал на стол, встал, коротко поклонился и… исчез.
Глава 9. ПомощникиИнга пришла домой, разулась, прошла по коридору в свою комнату. Комната встретила её привычным лёгким беспорядком и множеством постеров на стенах. Обычная, самая заурядная комната девушки-подростка. Платяной шкаф у стены, стол, на котором всегда возвышались горы книг и журналов вперемешку с косметикой, а также, непонятно, правда, как, помещался ноутбук. На стенах, как уже упоминалось, висели плакаты. Тут были в основном рок-группы: Nirvana, Otto Dix, Stigmata, Психея, 30 second to mars, [Amatory], Deathstars… Также здесь висела гордость Инги: плакат Jane Air с автографами всех участников группы. Ещё в комнате находились книжный стеллаж и диван Инги, усеянный всевозможными мягкими игрушками, а также значками, брошенными на него напульсниками и другой атрибутикой.
Инга бросила свою сумку на пол, сгребла вещи на диване в угол, дабы появилось свободное место, перетащила ноутбук на диван и включила его. Было всего лишь полшестого вечера. Ложиться спать ещё очень рано и бессмысленно. Сказочник явно их не ждёт. «А интересно, - подумала Инга, - чем сейчас занимается Сказочник? Он ведь такой же человек… у него наверняка полно своих мелких ежедневных дел. Вот, например, усну я сейчас с желанием попасть к Сказочнику. И попаду. И увижу такую картину: кафельные стены, зеркало над раковиной, задёрнутая шторка и доносящийся оттуда шум воды вперемешку с голосом Сказочника, напевающим «Зайка моя… я твой зайчик…». И за шторкой Сказочник, в купальной шапочке и душем в руке, наподобие микрофона». Инга захихикала, представив себе эту картину. Её буйное воображение нарисовало ей ещё несколько подобных картин, после чего Инга решила перестать думать на эту тему и пресечь свою фантазию. Она включила музыку и задумалась, кого же взять с собой ночью в качестве помощника. Одну из многочисленных мягких игрушек, это уже точно. Но какую? Их очень много. Всевозможные плюшевые зайцы, медведи, симпатичные обезьянки, коровки (божьи и, так сказать, обычные), собачки, кошечки… Тут также имелся огромный, милый и забавный баран. И далее: скелеты, змейки, лягушки… стоп. Взгляд Инги вновь вернулся к барану, носящему гордое имя Отис. Он был подарен ей лет семь назад родителями на день рождения. Мама тогда ещё сказала: «Этот подарок, я надеюсь, станет одним из твоих любимцев. Он всегда тебя защитит, только попроси его». Инга обняла Отиса, прошептав в его предполагаемое мягкое ухо:
—Вот и пришло твоё время помочь мне.
***
Когда Инга ушла домой, Влад убрал и вымыл посуду после чаепития. Снова пошёл в свою комнату. Опасливо, затаив дыханье, прошёл мимо шкафа. Присел на диван. Он, как и Инга, задумался над тем, какого помощника взять себе в сон. Игрушек у него, само собой, не было. Домашних животных тоже, отец не переносил никакую живность. Один из рисунков? А почему бы, собственно, и нет? Интересно встретиться со своим собственным творением, пусть даже и во сне. Тем более, это обещало быть не просто сном… Так что же? Какой рисунок внести в свой сон?
Влад взглянул по сторонам, и ему стало жаль отрывать какой-либо из рисунков от стены. Он решил нарисовать что-то новое и необычное. «Только вот что?» - спросил он себя. Явно не цветочки и бабочек… Их, во-первых, не возьмёшь с собой в путешествие (своих цветочков в том мире по-любому хватает), а, во-вторых, не мальчишеское это занятие. Так что рисовать? Воина ли? Красивую ли девушку? «Так… есть идейка!» - осенило Влада. Карандаш стал быстро-быстро двигаться по бумаге. Линия, линия, ещё линия, овалы, изгибы… На белом листе бумаги стали проступать очертания. Влад старательно рисовал. Стало вырисовываться что-то определённое… Этим определённым оказалось милое привидение в его стандартном представлении. Можно даже сказать, оно больше походило на дружелюбную ободранную простыню с глазами и улыбкой до ушей (опс, пардон, насчет ушей, конечно, сильно сказано). Влад окинул взглядом сиё произведение, дописал внизу «Йа доброе привиденьице без моторчика» и отложил лист в сторону. «Надо всё-таки отнестись к этому серьёзнее» - подумал Влад и снова взял карандаш. На этот раз из-под его руки вышло более серьёзное творение. На бумаге отчетливо виднелась девушка, довольно-таки красивая. Немного непропорционально длинное тело (процентов 60 этого тела занимали ноги), длинные, до пят, волосы, собранные в два высоких хвоста, вытянутые заострённые (как у эльфов) ушки, весьма натурально прорисованная фигура, обтянутая кожаной (ну, предположительно кожаной) одеждой, состоящей из ультракоротких шорт, топика с открытой спиной, и ремней, затянутых во множестве на руках и ногах. К ремням крепились ножи, за спиной же виднелся просто-навсего огромный (не повезло девчонке) меч. Обуто это чудо было в длинные тяжёлые сапоги на толстой подошве.
Владу понравилось его творение (а какому парню не понравилось бы). «Решено, - молвил юноша, - я беру тебя с собой. Вот только надо придумать тебе имя… Идзуми? Лика? Нет. Я назову тебя Хельга», - и со спокойной совестью Влад пошёл заниматься будничными мелкими делами. Надо же хоть как-то коротать время до вечера…
***
Всё это время Сказочник сидел в уединении на кладбище и размышлял. Он соврал Инге – ему было намного больше пары сотен лет. В несколько тысяч раз больше. И это накладывало своеобразный отпечаток на его личность – он никогда ни к кому и ни к чему не привязывался, так как всё, что могло бы стать ему близким, рассыпалось в прах и угасало раньше, чем он мог себе представить. Именно поэтому единственным родным для него местом стало кладбище забытых страхов и мечтаний, место, находящееся вне временной грани. Однако, его заинтересовали люди, появившиеся в его жизни не так давно, способные так же, как и он, проходить меж гранями реальности весьма свободно. Мало того, они в силах менять что-то внутри миров, чего Сказочник делать, увы, не мог. Его способности, к сожалению, ограничивались лишь феноменальным интеллектом и развитой памятью. Ах, да, эффектные появления и своеобразный шарм были также его неотъемлемой частью.
«Интересно, смогут ли эти дети предотвратить катастрофу, грозящую миру восьми ветров? – размышлял Сказочник, - Может, я зря понадеялся на них? Весьма опрометчиво с моей стороны было бросаться на первых же незнакомцев, сумевших преодолеть границы своей реальности. Неизвестно, что они могут натворить. Конечно, это было бы неплохим испытанием их способностей (если таковые действительно имеются и мне не показалось). Даже если они ничего не смогут сделать, это тоже можно будет считать результатом. Результатом моей глупости, например, - мысли Сказочника становились всё мрачнее и критичнее, но, в конце концов, он сумел их отбросить и настроиться на более позитивный лад. – Всё-таки, они не такие уж и плохие. А ещё, мне чертовски интересно, кого они выбрали себе в помощники. Если, конечно, эти самые помощники смогут материализоваться в их снах…»
*дописала я эту главу,мать её.Сегодня закончу десятую и, может, половину 11)
На этом моё вдохновение,азарт и прочие составляющие незаметно улетучились. Может быть, если у меня когда-нибудь дойдут руки всё это отредактировать, стилистически переоформить, дописать, в конце концов, вы увидите окончание этой истории. А пока - нет)
@темы: старое моё, неоконченное, Грани реальности
-
-
10.09.2012 в 23:55Сволочи вы все. Выкладываете огрызки идей или только начало и всё. А продолжение? А финал? Эх... Т__Т хочу экранизировать.
-
-
11.09.2012 в 00:07-
-
23.09.2012 в 17:25-
-
24.09.2012 в 21:39Новые главы (может не такие уж и новые, описание комнаты инги я уже где то видел.) заметно ироничнее и юмористичнее, за счёт всяких пояснений.
-
-
24.09.2012 в 21:43-
-
24.09.2012 в 23:59-
-
25.09.2012 в 00:02-
-
25.09.2012 в 00:03-
-
25.09.2012 в 00:05-
-
25.09.2012 в 00:09